Популяризаторы науки и космоса

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[telekast]

Липучку изобрели в 1951году, даже ещё раньше, в 51м патентную заявку подал швейцарец. Лунная программа в 51м? Родинаслоновцы такие забавные.

[АниКей]

prokosmos.ru

От ракеты на бездымном порохе до чудо-оружия: 140 лет назад родился конструктор Владимир Артемьев

6 июля исполняется 140 лет уникальному конструктору, одному из создателей знаменитой Газодинамической лаборатории (ГДЛ), разработчику реактивных снарядов для «Катюши» и создателю первого отечественного реактивного бомбомета с реактивной глубинной бомбой для борьбы с подводными лодками. Дворянин, заключенный Соловецкого лагеря Владимир Андреевич Артемьев стал кавалером советских орденов Трудового Красного Знамени и Отечественной Войны I степени, а также дважды лауреатом Сталинской премии.
На войне
Володя Артемьев родился 24 июня 1885 года (по старому стилю) в Санкт-Петербурге в семье дворянина, кадрового офицера Императорской армии, участника всех войн, которые вела Россия во второй половине XIX века. В ходе баталий отец Владимира, Андрей, был неоднократно ранен, поэтому категорически противился желанию сына пойти по его стопам и стать военным. И чтобы не допустить его гибели на начавшейся русско-японской войне, зная состояние и неготовность к ней русской армии и осознавая ее бесперспективность, Артемьев-старший запретил Владимиру даже думать о военной карьере.
Но тот не послушался и после окончания гимназии, в 1905 году, ушел добровольцем на Русско-японскую войну и был зачислен в 4-й Восточно-Сибирский стрелковый полк. Вместо благословения отец проклял его за непослушание, и этот факт до конца разорвал связь отца и сына. А сын дворянина и боевого офицера, рядовой Владимир Андреевич Артемьев в этой неудачной войне проявил непреклонность характера, мужество и героизм, за что был награжден солдатским Георгиевским крестом IV-й степени и произведен в младшие унтер-офицеры (совр. — младший сержант).
4-й Восточно-Сибирский полк, в котором он служил, за подвиги, мужество и храбрость, оказанные в минувшей войне 1904-го и 1905 годов на Дальнем Востоке против Японии, император Николай II пожаловал Георгиевским знаменем с надписью: «За отличие под Ляояном и на р. Шахэ в 1904 году, у Сандепу в 1905 году».
Несмотря на то, что для России эта война закончилась поражением, от которого империя так и не восстановилась, Владимир не изменил желанию стать кадровым военным. Вернувшись с войны, он поступил в Алексеевское военное училище в Москве (расформировано в 1917 году), которое окончил в 1908-м в звании подпоручика (совр. — лейтенант) и был направлен для прохождения службы в артиллерийскую часть, дислоцированную в Брест-литовской крепости (знаменитая своей героической обороной в 1941 году Брестская крепость). В том же году за успехи в службе был произведен в поручики (совр. — капитан).

Воспитанник Алексеевского военного училища Владимир Артемьев
В 1911 году ему поручили командование «артиллерийской снаряжательной лабораторией». Об этом периоде своей службы Владимир Артемьев писал: «Мои первые работы с ракетами начались в Брест-Литовской крепостной артиллерии. Перед началом Первой мировой войны я задался целью передать нашей армии более совершенные осветительные средства. Наряду с работами по созданию минометных осветительных снарядов я заменил снаряжение головной части трехдюймовой ракеты (такие ракеты стояли на вооружении крепостей) семью парашютными факелами алюминиевого состава. Благодаря этим изменениям, время освещения выросло до 1,5 минуты, при этом по силе освещения такая ракета могла заменить сразу несколько обыкновенных штатных образцов».
Летом 1915 года крепостная артиллерия под командованием генерал-лейтенанта Лайминга приняла активное участие в боевых действиях против австро-германских интервентов. Действия крепостной артиллерии заставили замолчать батареи противника у деревень Новоселки и Березовка, что помогло отразить наступление противника со стороны деревень Мокраны, Вулька Добрыньская и др. За участие в этих боях поручик Владимир Артемьев был удостоен ордена Святого Станислава 3-й степени.
Несмотря на этот успех, 12 августа 1915 года крепость пришлось оставить, а орудия, имущество, боеприпасы и личный состав Брест-Литовской крепостной артиллерии отвести в район деревень Мацы, Гуцки, Патрики. В ноябре того же года часть расформирована.
Работа ночами и продажа игрушек: мастерская Артемьева и Тихомирова
Но об опытах с ракетами, которые Артемьев проводил в Брест-Литовске, генерал Лайминг успел сообщить в Министерство обороны. Там эти опыты признали перспективными и молодого ученого офицера отозвали с фронта и перевели для продолжения экспериментальных работ в Москву в Главное артиллерийское управление, назначив на номинальную должность инженера для поручений при руководителе артиллерийских складов. Там Артемьев прослужил, занимаясь экспериментами с твердыми ракетными топливами до революций 1917 года.
По всей видимости Артемьев — дворянин, офицер — был слишком увлечен ракетным делом и потому был далек от политики. Он не мигрировал и не вступил в Белую армию, а остался в Советской России, в Москве, и, несмотря на голод и разруху, продолжил заниматься разработкой ракет на твердом топливе.

В начале 1920-х годов судьба свела его с Николаем Ивановичем Тихомировым. Этот ученый в мае 1919 года обратился к управляющему делами Совета народных комиссаров РСФСР Владимиру Дмитриевичу Бонч-Бруевичу с просьбой поддержать исследования изобретенных им «особого типа воздушных и водяных самодвижущих мин». После экспертизы его исследования были поддержаны. В это время произошло знакомство Николая Тихомирова с Владимиром Артемьевым, занимавшимся разработкой «самодвижущихся мин реактивного действия».
В то время создание реактивного снаряда на бездымном порохе считалось чем-то нереальным, но Артемьев и Тихонравов верили в успех. «Решили объединить свою деятельность и организовали в Москве на Тихвинской улице механическую мастерскую. Поиски помещения, станков, приспособление помещения под станки с постановкой фундаментов и электрооборудованием потребовали затраты времени около двух лет», — писал Артемьев. На ее создание тратили скудные деньги, которые выделяло советское правительство и личные сбережения Артемьева.
Николай Иванович и Владимир работали с энтузиазмом, часто ночами в холодном помещении, при плохом освещении, недосыпали, недоедали. Им приходилось подрабатывать изготовлением детских игрушек, велосипедных аксессуаров и даже продавать личные свои вещи. Но исследования они не бросили.
1 марта 1921 года при поддержке и содействии главкома Вооруженными силами Сергея Каменева мастерская была приписана к военному ведомству, получила официальный статус «Лаборатория по разработке изобретений Н.И. Тихомирова» и небольшое но постоянное финансирование. Так, под руководством Николая Тихомирова и Владимира Артемьева начала функционировать первая в стране Научно-исследовательская и опытно-конструкторская организация по разработке снарядов на бездымном порохе, которая по заданию Главного артиллерийского управления Рабоче-крестьянской Красной армии начала проектирование твердотопливных ракет и реактивных снарядов.
Первая в мире ракета на бездымном порохе
В начале 20-х годов прошлого века в РСФСР началась борьба с меньшевиками, религиозными деятелями и дворянами. Не избежал этого и Владимир Артемьев. 22 сентября 1922 года он был арестован и обвинен в «бездействии власти, халатном отношении, результатом чего стало полное расстройство и развал снабжения Красной Армии артогнеимуществом, а также участии в шпионаже». Наверняка в такой формулировке сыграл факт, что он был дворянином и офицером царской армии. 10 июня 1923 года постановлением Особого совещания при Коллегии ОГПУ Артемьев был осужден на три года и отправлен в Соловецкий лагерь особого назначения.
За годы «отсидки» Артемьева сотрудники Лаборатории Тихонравова довели разработки Артемьева до создания рецепта бездымного пироксилинового пороха на нелетучем растворителе — тротиле, отличающегося от используемого до того черного дымного пороха мощным и стабильным горением. Безвинно осужденный Владимир Артемьев отсидел свой срок полностью. Судя по всему, он не озлобился, а воспринял волну репрессий, как необходимое действо для сохранения Советской власти. Но годы заключения на долгие годы лишили Артемьева амбиций стать каким-либо руководителем.
В 1924 году, вернувшись в Лабораторию к Тихомирову, Владимир Артемьев продолжил работать в области твердотопливного ракетостроения, разрабатывал «толстосводные пороховые шашки» с использованием бездымных порохов, изготовленных на нелетучем растворителе.

Создатели «катюши» за работой: Юрий Победоносцев, Леонид Душкин, Леонид Шварц, Андрей Костиков и Владимир Артемьев
Спустя три года, в 1927-м, Лабораторию перевели в Ленинград. 3 марта 1928 года созданная Тихомировым и Артемьевым первая в мире ракета (калибр — 82 мм) на бездымном порохе стартовала из минометной пусковой установки системы Ван-Дерена на одном из полигонов в районе Ленинграда. Дальность первого полета составила 1300 м.
Последующей серией испытаний была доказана возможность и целесообразность применения ракет такого типа в военных целях. Позже ракета Тихонравова-Артемьева стала основой при создании реактивных снарядов для знаменитых минометов типа «Катюша».
Реактивные снаряды с оперением
По результатам испытаний командование РККА поддержало разработки и выделило необходимые денежные средства на создание на основе Лаборатории Газодинамической лаборатории (ГДЛ) Военного научного комитета при Реввоенсовете СССР. Ее начальником был назначен Тихомиров. В ней Владимир Артемьев познакомился с будущим соавтором многих научных работ Георгием Эриховичем Лангемаком. В 1930 году ГДЛ потеряла своего основателя и начальника. Так как Владимир Артемьев категорически отказался его заменить, ГДЛ возглавил Борис Сергеевич Петропавловский, который был смещен с должности через год как «чуждый элемент» (сын священника). Его сменил Н.Я. Ильин, еще через год Иван Клейменов.
Владимир Андреевич Артемьев, несмотря на частую смену руководителей и многократные реорганизации, продолжал заниматься наукой. В 1933 году в Газодинамической лаборатории были проведены официальные полигонные испытания с земли, морских судов и самолетов девяти видов ракетных снарядов различных калибров на бездымном порохе конструкции Бориса Петропавловского, Георгия Лангемака и Владимира Артемьева.
В том же 1933 году на базе ГДЛ и Группы изучения реактивного движения (ГИРД) был создан Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ, с 1937 г. — НИИ-3) Наркомата тяжелой промышленности. Начальником РНИИ назначен военный инженер Иван Клейменов, а его заместителем по научной части (главным инженером) — Сергей Королёв, которого 11 января 1934 года сменил Георгий Лангемак. По вполне понятным причинам Владимир Артемьев в РНИИ/НИИ-3 оставался на вторых ролях, возглавляя направление по разработке реактивных неуправляемых авиационных снарядов.

Истребитель ЛаГГ-3 с ракетами РС-82
В 1933 году Артемьев первым в СССР предложил отказаться от пуска реактивных снарядов с минометных установок, а для более точного прицеливания предложил ставить на них оперение, значительно выходящее за габариты. Конструкции этих реактивных снарядов разработали Артемьев и начальник этого 1-го сектора пороховых ракет Лангемак, корпуса изготовляли здесь же, в мастерских ГДЛ и на предприятиях Ленинграда, а взрыватели и пиропатроны — в ЦКБ-22.
В соавторстве с Лангемаком Владимир Артемьев зарегистрировал изобретение: «Способ пригоден в отношении пороха, способного гореть параллельными слоями, зерна пороха должны иметь немалые размеры. Назначение способа в том, чтобы получить увеличение геометрической прогрессивности порохового зерна».
Уже в 1937-1938 годах реактивные снаряды РС-82, усовершенствованные группой Артемьева, были испытаны при пусках с истребителей И-15, И-16, И-153, показали отличные результаты и приняты на вооружение. Летом 1939 года РС-82 на самолетах И-16 и И-153 успешно применялись в боях с японскими войсками на реке Халхин-Гол. За эту разработку Артемьев в 1941 году был удостоен Сталинской премии 2-й степени.
Один из создателей чудо-оружия
В 1938-1941 годах в НИИ-3 под руководством главного конструктора А.В. Костикова, инженеры И.И. Гвай, В.Н. Галковский, А.П. Павленко, Р.И. Попов, Артемьев и другие создали многозарядную пусковую установку, смонтированную на грузовом автомобиле, получившую название «Катюша». Артемьев со своей группой занимался проектированием реактивных снарядов РС-132 для этой легендарной реактивной установки. Получилось оружие небывалой мощности. При дальности стрельбы 8,5 км осколки, температура которых достигала 600-800 градусов, разлетались на сотни метров и поджигали все, что могло гореть. 
Реактивные снаряды М-13 (РС-132) и пусковая установка БМ-13 были приняты на вооружение Красной Армии буквально накануне войны. Первый залп по противнику данная установка совершила 14 июля 1941 года. В этот день в районе города Орша батарея И.А. Флерова, состоявшая из семи «Катюш» (пять опытных и две серийных машины), обстреляла железнодорожный узел Орша, занятый немцами. Один из пленных гитлеровцев, испытавший на себе это страшное оружие, позднее рассказывал на допросе: «Это был просто кошмар... Не только солдаты были охвачены паникой, даже те, кто находился далеко от эпицентра взрывов, бежали. Казалось, что огонь вела сразу сотня орудий».

"Катюши" стреляют по Берлину
23 марта 1943 года Артемьев, к тому времени уже главный инженер НИИ-3, за коренное усовершенствование технологии производства минометных труб и деталей боеприпасов получил Сталинскую премию 1-й степени, так что Владимира Андреевича Артемьева по праву можно считать одним из создателей этого чуда-оружия — гвардейского миномета «Катюша».
В период Великой Отечественной войны Владимир Артемьев продолжал разработки в области военной ракетной техники. Его труд за этот период оценен орденами Трудового Красного Знамени (1942 г.) и Отечественной войны I степени (1944 год).
В 1945 году он вместе с инженером Сергеем Федоровичем Фонарёвым он создал первый отечественный бомбомет с реактивной глубинной бомбой для борьбы с подводными лодками.
Послесловие
Чем занимался Владимир Артемьев после окончания Великой отечественной войны, до сих пор засекречено. Известно лишь, что он работал главным конструктором в различных НИИ и проектных институтах, где занимался разработкой твердотопливных боевых ракет.
Владимир Андреевич Артемьев скончался 11 сентября 1962 года в возрасте 77 лет и был кремирован. Урна с его прахом захоронена в колумбарии столичного Новодевичьего кладбища.
Память советского конструктора была увековечена необычным образом: его именем назван кратер на невидимой с Земли стороне Луны.

[Штуцер]

 Артемьев разве популяризатор космоса?

[АниКей]

[АниКей]

популяризатор

Игорь Маринин

[АниКей]

Такого еще не бывало!

Крылатое. "Буря" (старая) и "Буран" (новее).

Буря (Изделие «350», В-350, Ла-350, Ла-Х) — первая в мире сверхзвуковая двухступенчатая межконтинентальная крылатая ракета наземного базирования. Была разработана в середине 1950-х годов в СССР в ОКБ-301 под руководством С. А. Лавочкина.

Первый удачный полёт состоялся 22 мая 1958 года (пятый пуск ракеты). Последний (18-й) пуск, при котором ракета пролетела 6500 км, состоялся 16 декабря 1960 года на полигоне Капустин Яр. Реально полученное КВО — 4—7 км.

Параллельно с опытным экземпляром на заводе № 1 в Куйбышеве в 1958 году была выпущена первая серия для летных испытаний (19 ракет). Это к вопросу, как в музее Самарского аэрокосмического университета оказался кусок крыла.

На вооружение не принималась.

#буря #буран #самара

Подпишись на канал "Такого еще не бывало!"

237 views

[АниКей]

Такого еще не бывало!

Секретность. О некоторых нюансах работы в Германии после Великой Отечественной войны в группе специалистов рассказывает Григорий Иоффе - полковник, лауреат Государственной премии.

"В начале мая 1946 года меня вызвали в город Потсдам в отдел кадров артиллерии группы советских войск в Германии, где я познакомился с полковником Сергеем Павловичем Королевым... Сергей Павлович внимательно посмотрел на меня и сказал, что с моим личным делом ознакомился, и что я ему подхожу. Затем подошел к карте, показал мне точку, деревню Берке, и сказал: «Отметите свой день рождения 7 мая, отдохнете немножко и максимум в начале июня явитесь в распоряжение генерал-майора Александра Федоровича Тверецкого, командира бригады особого назначения». После меня в этот кабинет вошли капитан Герасюта, впоследствии действительный член Украинской академии наук, и старший лейтенант Лавров, впоследствии член-корреспондент АН СССР...

С этого момента жизнь моя круто изменилась — я стал ракетчиком. В деревне Берке формировалась первая ракетная бригада особого назначения... Так как я владел в совершенстве немецким языком, на меня была возложена работа по разбору и переводу на русский язык части оставшихся материалов архива Брауна. Институт этот назывался институтом Раабе. Специалистов к тому времени там осталось очень мало, поэтому возникли значительные трудности при переводе немецкой литературы и описаний на русский язык. В группе, где я работал, были офицеры и будущие главные конструкторы.

Работа была сложная, так как область совершенно незнакомая, а консультантов практически не было; те, кто остались, владели очень узким объемом знаний, так как по приказу Гитлера любой специалист, интересующийся, чем занимается сосед, подлежал суду военного трибунала. Поэтому даже такие близкие друзья, как доктора наук Флейшер и Мюхель (их лаборатории помещались рядом), абсолютно не знали, чем занимается один и другой. И поэтому мы, молодые специалисты, иногда в схемах сходу в стыковке обнаруживали ошибки, что нам очень льстило. Я упомянул Флейшера, он был специалистом по усилителю-преобразователю, Мюхель — специалист по интегратору, т. е. прибору, который заведовал дальностью. Еще был Гертруб — главный инженер Флейшера, с трудом его нашли, это общий руководитель, который знал все и который давал информацию нам", рассказывал Григорий Иоффе в сборнике "Дороги в космос".

Фото самого Григория Ильича, который родился 7 мая 1920 года в семье служащих в Могилевской области, найти не получилось, впрочем, в силу службы на Центральном полигоне (Капустин Яр), он, видимо, тоже вполне секретный был

#иоффе #королев #тверецкий #герасюта #лавров #раабе #гертруб

Подпишись на канал "Такого еще не бывало!"

329 views

[АниКей]

[АниКей]

Подготовка к Луне, переделка в Сомали и лекции Гагарину: 90 лет со дня рождения Виталия Севастьянова
8 июля 2025 года, 15:54
Игорь Маринин
Он обучал Титова, Леонова и сам стал космонавтом... 8 июля исполнилось бы 90 лет Дважды Герою Советского Союза, «Летчику-космонавту СССР», многолетнему депутату Государственной Думы России Виталию Ивановичу Севастьянову. Об одном из первых гражданских космонавтов, инженере и просто замечательном человеке, с которым автору довелось не раз общаться и даже путешествовать, — в материале Pro Космос.
Содержание
1Немного биографии2Знакомство с первыми космонавтами3В первый набор попал, но не сразу4Вместо общекосмической — подготовка к полету на Луну5В Сомали по чужим документам6«Союз-8» улетел без Севастьянова7Два полета, и оба рекордные8Полет продлен в два раза9Из космонавтов в политики
Немного биографии
Родился Виталий Севастьянов 8 июля 1935 года в Красноуральске Свердловской области в семье водителя и швеи. В 1945-м он переехал с родителями в Сочи, где с золотой медалью окончил среднюю школу № 9 имени Н. Островского и поступил в МАИ вне конкурса. Будучи студентом четвертого курса, за научную работу «Возвращение крылатого аппарата с орбиты» ему на Московском городском конкурсе научных работ присудили именную стипендию имени Н.Н. Поликарпова. Севастьянов занимался в Московском аэроклубе, где выполнил 28 прыжков с парашютом и налетал 14 часов на самолете Як-18. На четвертом курсе Виталий стал работать техником в ОКБ-1 С.П. Королёва, куда после окончания МАИ пришел работать уже инженером в девятый испытательный отдел.
В 1960 году он поступил в аспирантуру МАИ, но продолжил работу в ОКБ-1, читал лекции по механике космического полета космонавтам Центра подготовки космонавтов, в том числе Юрию Гагарину, Герману Титову, Алексею Леонову, Валентине Терешковой, Владимиру Шаталову и другим. В декабре 1962 года вместе с Алексеем Елисеевым прошел медкомиссию, но отряд в ОКБ-1 сформирован не был, а на подготовку для полета на «Восходе» Сергей Королёв направил Константина Феоктистова.
В 1965 году Севастьянов стал кандидатом технических наук, а через два года сам был зачислен в отряд гражданских космонавтов ЦКБЭМ. Совершил два рекордных космических полета общей длительностью без малого 81 сутки и дважды удостоен звания Герой Советского Союза. За время работы в ОКБ-1 (потом стало называться ЦКБЭМ, а затем — НПО «Энергия») он опубликовал более 120 научных работ, в том числе закрытых. За ним зарегистрировано пять изобретений и одно открытие № 103.
После увольнения из НПО «Энергия» и отряда космонавтов в 1993 году был избран депутатом Госдумы РФ, где вошел во фракцию КПРФ (был членом КПСС с 1963 по 1991 год), работал председателем Мандатной комиссии и членом Комитета по международным делам. Виталий Иванович был женат, воспитал дочь.
Знакомство с первыми космонавтами
Впервые Виталий встретился с космонавтами еще в 1960 году. 14 марта он вместе со своим начальником Михаилом Клавдиевичем Тихонравовым приехал в Москву в небольшое двухэтажное здание неподалеку от метро «Аэропорт», где познакомился с только что прибывшими летчиками, которых отобрали для подготовки к космическим полетам. Тихонравов прочитал им небольшую лекцию, после чего сказал: «Следующие лекции вам будет читать Севастьянов».
И Виталий сначала прочитал курс «Механика космического полета», включая маневрирование на орбите, затем лекции по конструкции корабля «Восток». Экзамены у слушателей космонавтов по севастьяновским курсам принимал уже в июле сам Сергей Королёв.
Севастьянов рассказал: «Ежедневно сталкиваясь с ребятами первого отряда, я подумал: а почему бы и мне не попробовать? Сергей Павлович Королев поддержал эту идею. Но тогда в ОКБ-1 не было своего отряда и пришлось договариваться о зачислении в отряд космонавтов ВВС. А для конспирации нас должны были туда рекомендовать не от секретного ОКБ-1, а от открытых учебных институтов. Представление от Физтеха на Алексея Елисеева написал Б.В. Раушенбах, а на меня от МАИ написал И.Ф. Образцов [ректор МАИ — прим. ред.] с подачи В.П. Мишина [заместитель С.П.Королёва]. Направили нас на медкомиссию в Центральный военный научно-исследовательский авиационный госпиталь, которую я успешно прошел в декабре 1962 года вместе с Алексеем Елисеевым.
31 декабря 1962 года мы вместе с военными успешно прошли мандатную комиссию, а 3 января 1963-го нас, 17 человек, отобранных в отряд, пригласил к себе в кабинет главный маршал авиации К.А. Вершинин и объявил приказ о зачислении нас во второй отряд. В одном из пунктов приказа было написано, что все военные направляются в ЦПК на двухгодичную общекосмическую подготовку, а Елисеев и Севастьянов продолжат работу в КБ и в ЦПК одновременно занимаясь медико-биологической, летной и парашютной подготовкой.
И только Вершинин это объявил — раздался звонок по "кремлевке". Звонил Королёв, он попросил меня: "Виталий Иванович, я со всеми переговорил, машина стоит уже у штаба, прямо сейчас жду вас с Алексеем Елисеевым у себя". Меня удивило, что он про нас не забыл, несмотря на только что завершившееся празднование нового 1963 года. Принял нас Королёв у себя в кабинете. Он разъяснил ситуацию: военные не хотят нести ответственность за наши жизни во время подготовки, раз мы не призваны в Вооруженные силы. Они требовали, чтобы гражданские космонавты перешли в военное ведомство, а Королёв не хотел терять талантливых инженеров.
Тогда военные не стали ставить гражданских на довольствие и включать в списки слушателей-космонавтов. Таким образом, мы были в отряде и одновременно в нем как бы и не были. После этой встречи все пошло согласно приказу Главкома ВВС. Мы готовились физически, прыгали с парашютом и читали лекции уже второму отряду, в котором номинально числились сами. И так продолжалось до 1966 года».
В первый набор попал, но не сразу
В мае 1966 года уже после безвременной кончины Королёва, был решен вопрос с созданием отряда гражданских космонавтов в ОКБ-1 (ЦКБЭМ). В него были отобраны восемь гражданских космонавтов: Анохин, Бугров, Волков, Гречко, Долгополов, Елисеев, Кубасов и Макаров. Почему туда не попал Севастьянов, мы у него спросить забыли.
Из этих восьмерых военные врачи забраковали Анохина, Бугрова и Долгополова, а Гречко временно прекратил подготовку, так как сломал ногу. Вместо выбывших в группу включили Виталия Севастьянова и Николая Рукавишникова.
Севастьянов вспоминает: «Мы с Колей медкомиссию прошли еще в декабре 1966 года. Нас почему-то оформляли разными приказами. У него приказ от 1 февраля, а у меня от 31 января 1967 года. В общем, Колей завершили эту первую гражданскую шестерку. Так я стал космонавтом».
Вместо общекосмической — подготовка к полету на Луну
Елисеев, Кубасов и Волков уже готовились в экипажах по программе стыковки двух «Союзов». И как раз в это время начали формировать экипажи для лунной программы. Вот что рассказал Виталий Иванович: «Сразу после зачисления в отряд космонавтов ЦКБЭМ меня с Колей [Рукавишниковым] сразу направили на подготовку по программе облета Луны. Было сформировано четыре экипажа: Леонов–Макаров, Быковский–Рукавишников, Попович–Севастьянов и Добровольский–Гречко.
Облет должен был проходить на корабле Л1, запускавшимся ракетой "Протон". Это был корабль нового поколения. В отличие от кораблей 7К-ОК ("Союз"), Л1 имел ручной ввод уставок. На нем был уже свой процессор — прототип компьютера для решения задач управления посадкой. Было аналоговое управление с отслеживанием траектории, которая показывалась на мониторе. И мы управляли движением вручную, но с коррекцией от компьютера, то есть было уже смешанное управление.
Во время подготовки мы очень много тренировались управлять кораблем при реальных перегрузках во время входа в атмосферу со второй космической скоростью. Каждый из нас сделал не менее 40 вращений на центрифуге с перегрузками до 10g, и при этом мы вручную управляли кораблем. Новым было контрольное поле отражения информации. Это устройство позже перешло на новый "Союз". Когда программу Л1 закрыли, мы вернулись к изучению корабля "Союз", который нам показался более простым, допотопным, и с ним у нас не было абсолютно никаких проблем».
В Сомали по чужим документам
Для ручного управления лунным кораблем при посадке необходимо было хорошо ориентироваться в звездах над Южным полушарием. Виталий Севастьянов рассказал: «Для изучения звездного неба Южного полушария нас отправили в командировку в Сомали. Для конспирации нас с Колей Рукавишниковым включили в состав делегации Верховного Совета СССР в качестве обслуживающего персонала. Причем в наших паспортах значились другие фамилии. В Сомали делегацию встречал посол. Он сказал: "Эти ребята со мной", посадил нас в машину и увез...
Следующие три дня мы изучали звезды: ночь работаем, днем спим. А на четвертый день нас посадили на корабль, и мы поплыли отрабатывать другую часть программы. Дело в том, что одним из возможных мест посадки корабля Л1 после облета Луны была экваториальная часть Индийского океана, а значит, надо было познакомиться и с акулами. Мы должны были провести испытание противоакульего порошка. Здесь мы с Колькой и попали в "переделку". Мы надевали акваланги, залезали в металлическую клетку, которую вместе с нами опускали в океан. Там мы вешали на прутья клетки мешки с мясом, а когда акулы набрасывались на приманку, распыляли противоакулий порошок.
По 4,5 часа кряду мы, сидя в клетке под водой, с ужасом наблюдали, как акулы гнули прутья толщиной в полтора пальца, отрывая куски мяса. Так мы готовились психологически. Мы должны были убедиться, что порошки работают, что все нормально и нечего паниковать. Но порошки действовали не на всех акул. Только потом мы выяснили, что эти порошки делают из самих акул, поэтому один вид акул боится, а другой — нет. Потом доработали. А мы второй раз были вынуждены мотаться и испытывать. На этот раз уже все — ни одна акула на нас не набросилась».
«Союз-8» улетел без Севастьянова
После закрытия лунной облетной программы Виталий Севастьянов начал подготовку к полетам на кораблях «Союз» и сразу в основном экипаже «Союза-8» вместе с Андрияном Николаевым. Но незадолго до полета их экипаж перевели в дублеры.
Вот как об этом рассказал Виталий Иванович: «На тренировках у нас были все оценки нормальные и комплексную прошли хорошо. А на теоретической части Андриян нечетко отвечал на вопросы. Нас и перевели в дублеры и вроде бы объявили дураками. В общем, попереживать пришлось. А после дублирования нас основным экипажем на длительный полет назначили».
Два полета, и оба рекордные
В 1970 году на «Союзе-9» Севастьянов и Николаев отлетали 17 суток 17 часов 50 минут 55 секунд — это был абсолютный мировой рекорд того времени. Он до сих пор не побит в категории длительности автономных полетов (без стыковки со станциями) космических кораблей. О том, какие секретные эксперименты проводили в этом полете космонавты и как невероятно тяжело перенесли реадаптацию после возвращения на Землю, рассказали в этом материале.
Второй раз в космос Виталий Севастьянов стартовал вместе с Петром Климуком на корабле «Союз-18» в 1975 году. Пролетав на станции «Салют-4» 63 суток, они поставили новый рекорд, правда, не мировой, а союзный. Чтобы побить рекорд третьего экипажа американской станции «Скайлэб», не хватило 20 суток.
1 / 8




Студент МАИ Виталий Севастьянов












Виталий Иванович поделился: «После второго двухмесячного полета с Климуком было уже все в порядке, чувствовали мы себя абсолютно нормально. В день приземления я даже прошел в плавках по всему длинному коридору гостиницы на космодроме. На борту у нас уже были нагрузочные костюмы, бегущая дорожка, велоэргометр. И влагу в организме научились задерживать, и мы вернулись с нормальным объемом крови».
Полет продлен в два раза
Длительность второй экспедиции на «Салют-4» предполагалась на 28 суток. 24 мая Климук и Севастьянов стартовали на «Союзе-18» и успешно прилетели на станцию. Из-за того, что наземные измерительные пункты (НИП), наземные и плавучие пункты связи готовились к первому международному полету по программе ЭПАС со стыковкой «Союза-19» с американским «Аполлоном», первые 12 суток связь с землей у них была только семь минут в сутки. Командная радиолиния вообще не работала, и все команды на управление станцией космонавты выдавали вручную и сами включали передачу телеметрических данный при подлете к очередному НИПу. На четырнадцатый день на борт с Земли пришла шифровка...
1 / 8




Виталий Севастьянов












Севастьянов вспоминал: «Я расшифровал: "полет продлевается на 35 суток" (т.е. вместо 28 летать будем 63). "Как на 35 суток? — вскричал Петя. — Виталий, запроси еще раз...". Хорошо, запросил: "Повторите форму такую-то...". Повторили. Все то же самое, вот только в конце добавили: "Посадка 26 июля". Петька говорит: "Слушай, а что делать то будем? У нас же дни рождения...". Дело в том, что у нас с собой было... Перед стартом, но уже после утверждения на госкомиссии, я позвал Ваню Резника, врача экипажа: "Ваня, возьми деньги, поезжай в аптеку, купи 10 флакончиков по 100 грамм настойки элеутерокока. Там же, в аптеке, купи три детские соски (две для дела, одну про запас). Потом поезжай в военторг. Там есть фляжки: белые прозрачные, белые матовые и оранжевые. Возьми две белые и захвати суровую нитку".
Налили мы во фляжки элеутерокок, надели соски на горлышко, завязали ниткой, закрутили крышку, получилась двойная герметизация. Когда надели скафандры, мы их потихоньку вовнутрь засунули, никому не показали. Улетели, и на борту по чуть-чуть... К 14-му дню одна поллитровая фляжка была уже пуста. А вторую мы решили не трогать до посадки. А тут продление полета, да еще наши дни рождения. 8 июля — мне 40, а 19 июля — Пете 33. Пришлось посоображать... У нас на борту были модели баков будущей ракеты "Энергия" разных размеров в виде торов из плексигласа для проведения экспериментов. Вместо топлива они были заполнены 40% спиртом.
Так вот, неделю мы проводили с ними эксперименты согласно программе. Наконец, пришла телеграмма: "Модели №1 и №2 отстрелите". Ну, зачем же отстреливать? Надо сообразить, как сначала оттуда спирт достать? А у нас на станции были мощные светильники. Я прикрепил тор со спиртом к светильнику резинками, а тепло направил на склейку шва. И начали нагрев... Сидим и ждем... Минут через 40 должно шарахнуть. Проходит полчаса — не шарахает, 45 минут...
Петька говорит: "Ну что же не шарахает?". И тут — бах!!! Мы туда... смотрим — несмотря на громкий хлопок, в месте нагрева на шве появилась лишь маленькая капелька. Спирт выступил, но отверстия и не разглядеть... А как достать? Притащили шприц (у нас были шприцы для забора крови). Расковыряли отверстие отверткой и в пустую фляжку оттуда шприцем все перекачали. Класс! Теперь можно отмечать дни рождения...
Только мы все это сделали, приходит телеграмма: "Повторите эксперимент с моделью №1". Мы посылаем телеграмму на Землю: "Модель №1 отстрелили согласно инструкции. Модель №2 на борту. Можем повторить". Приходит ответная телеграмма: "Модели № 2, 3 и 4 можно отстрелить, но не все сразу". Сообразили! Я потом у Рюмина спрашивал: "Неужели догадались?" — "Конечно, догадались, особенно когда сказали, что уже отстрелили..."».
Из космонавтов в политики
После полета Виталий Севастьянов с января 1977-го по февраль 1979 года был командиром отряда космонавтов НПО «Энергия», проходил подготовку в группе для полетов на «Салют-6», в резервном экипаже на «Салют-7» вместе с Александром Викторенко и Римантасом Станкявичюсом. Затем подготовка для полета на орбитальном комплексе «Мир» в группе, потом в третьем, затем дублирующем экипаже с Виктором Афанасьевым.
В 1990 году медицинская комиссия ограничила для Виталия Ивановича длительность полета одним месяцем, а таких коротких полетов на «Мир» в то время не планировалось. Тогда Виталий Иванович, не уходя из отряда, занялся политикой и в марте 1990 года его избрали народным депутатом РСФСР от 73 округа Свердловской области. С октября 1991-го по январь 1993 года, в период запрещения деятельности КПСС, был сопредседателем Социалистической партии трудящихся, слившейся в дальнейшем с КПРФ.
До 1993 года он работал одновременно в отряде космонавтов и в Верховном Совете РСФСР, так как старая Конституция это позволяла. В декабре 1993 года была принята новая Конституция РФ, а Севастьянов вновь победил на выборах в депутаты. Видимо, этому успеху способствовала не только всесоюзная известность космонавта-героя, но и то, что он много лет вел на Центральном телевидении популярнейшую передачу «Человек. Земля. Вселенная». По новой Конституции совмещение стало невозможным.
Перед 58-летним космонавтом стал выбор: идти работать в Думу или отказаться от мандата и остаться в отряде без перспективы третьего полета. И Севастьянов выбрал Думу, где проработал до 2007 года, уйдя на пенсию по состоянию здоровья.
Виталий Севастьянов скончался 5 апреля 2010 года на 75-м году жизни в Москве после тяжелой и продолжительной болезни. Похоронен на Останкинском кладбище.

[АниКей]

Такого еще не бывало!

Спасение. Обучившись надевать аварийно-спасательный скафандр "Сокол КВ-2", такой же, как на Климе Шипенко [1], мы продвинемся дальше - будем отличать его от тех скафандров, которые надевать не хотим или не умеем!

После гибели летом 1971 года от разгерметизации экипажа "Союза-11" (Георгий Добровольский, Владислав Волков, Виктор Пацаев) был экстренно разработан в НПП "Звезда" скафандр "Сокол-К" (где буква обозначала "космический"), в котором на следующем корабле полетели Василий Лазарев и Олег Макаров [2].

Далее разрабатывались, но не применялись "Сокол-КМ" (с поперечной гермомолнией) [3], "Сокол-КВ" (где вторая буква означала наличие костюма водяного охлаждения, как в "Орлане") [4], и "Сокол-М" (с косой гермомолнией) [5].

Но мы их надевать не умеем, поэтому подробнее рассмотрим позже!

Фото Роскосмоса, НПП "Звезда" и Сергея Дворникова, цифры в скобочках соответствуют порядковому номеру

#скафандры #сокол #шипенко #добровольский #волков #пацаев #лазарев #макаров #звезда #дворников

Подпишись на канал "Такого еще не бывало!"
👍8🔥4❤2
150 views

[АниКей]

Pro Космос
💭 Вопрос-ответ с экспертами в мире космонавтики

Pro Космос запускает новую еженедельную рубрику, где вы сможете узнать больше о пилотируемой космонавтике и ракетно-космической технике.

Отвечать на интересующие вопросы помогут наши колумнисты:

⭐ Игорь Адольфович Маринин — член Общественного совета Госкорпорации «Роскосмос», академик Российской академии космонавтики им. К. А. Циолковского, член бюро президиума Федерации космонавтики России и член Союза журналистов России. Свидетель более 70 запусков ракет и автор более 1000 публикаций в российских и зарубежных изданиях.

⭐ Игорь Борисович Афанасьев — писатель, член Союза журналистов России, автор свыше 2500 тематических публикаций, автор 2 книг и соавтор 12. Работал в отрасли, участвовал в реализации ряда перспективных проектов в области авиации и космонавтики.

Смело спрашивайте здесь в комментариях или под другими публикациями с хэштегом #вопрос_ответ. Выберем несколько и вернёмся с ответом в следующий понедельник.
👍55❤17🤔5🔥1😁1🤯1
7.21K views

[АниКей]

Pro Космос
👽 Как обнаружить инопланетян: новый подход к поиску внеземного разума

Учёные предложили искать следы других цивилизаций с помощью высоких энергий. По их мнению, гамма- и рентгеновские волны с большей вероятностью донесут до нас чужие техносигнатуры.

Подробнее
👍71😁46🤔14❤11🤯2
9.02K views

[АниКей]

Технологии
Как обнаружить инопланетян: новый подход к поиску внеземного разума
8 июля 2025 года, 14:18
Евгений Статецкий
Команда ученых предложила резко сместить акценты в поиске внеземных цивилизаций — с радиодиапазона в область высоких энергий. По их мнению, гамма- и рентгеновские волны с большей вероятностью донесут до нас чужие техносигнатуры (при условии их наличия). Тем самым исследователи надеются привести проекты SETI в соответствие со стремительным прогрессом человечества в астрономии, который произошел за последние несколько лет.
Еще с 1960-х годов, когда был запущен первый из проектов SETI (Search for Extraterrestrial Intelligence), поиск следов существования высокоразвитых инопланетных цивилизаций велся в основном в радиодиапазоне. Несмотря на десятилетия усилий, результат остается мало обнадеживающим (хотя это не значит, что таких цивилизаций нет — просто методы поиска пока далеко не совершенны). Кроме того, все более активно задействуется оптический диапазон, причем локомотивом здесь выступает Россия — благодаря фотоэлектронной установке TAIGA-HiSCORE.
Но двое астрономов (один из которых — участник проекта Юрия Мильнера под названием Breakthrough Listen) предложили пойти несколько дальше. Они отметили растущую в последнее время роль наблюдений в диапазоне высоких энергий — прежде всего гамма и рентгеновском. Свои выкладки они предоставили по запросу НАСА для его Десятилетней стратегии исследований и освоения астробиологии (Decadal Astrobiology Research and Exploration Strategy — DARES) на 2025 год. Ученые рассчитывают, что это приведет к прорыву в проектах SETI.
В своей статье исследователи отметили, что высокоэнергетические сигналы могут быть гораздо эффективнее при передаче больших объемов данных, чем традиционное радио или даже лазерная связь. А также указывать на развитие определенных отраслей промышленности — например, термоядерной энергетики, производства ракетных двигателей или даже строительство «сфер Дайсона» (хотя некоторые астрофизики считают, что сама концепция этих сфер не имеет ничего общего с действительностью). Этот метод также неплохо сочетается с новейшими достижениями в области машинного обучения и ИИ.
Есть и сложности. К примеру, список космических объектов, испускающих высокоэнергетические лучи, довольно длинный: это и сверхмассивные черные дыры, и нейтронные звезды (в том числе пульсары и магнетары), и отдалённые туманности. Между делом авторы доклада упомянули даже крайне экстравагантную теорию о возможности жизни на поверхности нейтронных звезд.
Так или иначе, при поиске сигналов от внеземных цивилизаций понадобятся сверхэффективные методы фильтрации шумов. Тем не менее физики полагают, что именно за подобными поисками будущее проектов SETI. «На данном этапе наши усилия будут подобны труду пионеров радио- и оптических исследований, которые некогда разработали всю их методологию и инфраструктуру», — отмечают ученые.
Впрочем, они не считают, что надо бросать наблюдения в «традиционных» диапазонах. Но на какой частоте будет получен первый действительно техногенный сигнал — пока не может сказать никто.

[АниКей]

Pro Космос
💻 Ноутбук особого назначения: какие компьютеры использует экипаж МКС

Невесомость, космическая радиация, строжайшие требования к безопасности — в таких условиях, на высоте около 400 километров над Землёй, работают десятки ноутбуков.

Сколько на станции компьютеров? Зачем они нужны? Как часто выходят из строя и чем их заменят в будущем? — рассказали на сайте.
👍64❤35🔥7
8.3K views

[АниКей]

Ноутбук особого назначения: какие компьютеры использует экипаж МКС
9 июля 2025 года, 11:03
Игорь Афанасьев
Невесомость, космическая радиация, строжайшие требования к безопасности — в таких условиях работают десятки обычных с виду ноутбуков. Pro Космос разобрался, сколько на станции компьютеров, зачем они нужны, как часто ломаются и чем их заменят в будущем.
Содержание
1Почему их так много?2Зачем они нужны?3Что чаще ломается?4Каковы перспективы?5Можно ли использовать компьютер в скафандре?
Обращаясь по орбите высотой четыре сотни километров, Международная космическая станция (МКС) полагается на комплекс систем, обеспечивающих жизнь и работу экипажа. Нервный узел этой технологической экосистемы — специализированные вычислители и уникальные устройства, периферия — обычные ноутбуки. Но обойтись без них нельзя!
Почему их так много?
Как считаете, сколько ноутбуков нужно специалисту для работы? Два? Три? А вот на МКС для экипажа из шести-восьми человек приходится почти восемь десятков... Однако это не прихоть, а продуманное решение, обусловленное двумя ключевыми факторами: кибербезопасностью и доступностью.
МКС — это не только научная лаборатория, но и критически важная инфраструктура, где малейшая ошибка может стоить жизни людей и потери колоссальных (в денежном исчислении) средств. В 1990-х годах, на этапе проектирования международного комплекса, инженеры учли уроки кибербезопасности. Они понимали, что нельзя допустить, чтобы личные действия экипажа — например, установка развлекательного программного обеспечения вроде проигрывателя WinAmp или загрузка файлов из «всемирной паутины» — могли повлиять на системы управления процессами на станции.
Поэтому комплекс оснащали физически разделенными сетями, интерфейсами к которым служили персональные компьютеры (ноутбуки). Американский сегмент, например, использует три уровня сетей: для критически важных операций, научных экспериментов и личного использования. Российские, европейские и японские модули имеют свои собственные сети, изолированные друг от друга из соображений безопасности. Гаджеты космонавтов подключены к отдельной сети, не включенной в контур управления, чтобы случайный троян или вирус не смог навредить жизненно важным системам.
Для работы каждой сети нужны свои устройства доступа и отображения информации. Это существенно увеличивает количество ноутбуков на борту. Одни управляют критически важными системами МКС, такими как ориентация станции или жизнеобеспечение. Другие нужны для научных экспериментов, ведения журналов, инвентаризации или видеосвязи. Третьи используются для личных целей. Разделение сетей повышает безопасность, но требует большого числа устройств.
Второй аспект также имеет большое значение — доступность. Время, которое экипаж проводит на МКС, стоит невероятно дорого, и никто не хочет, чтобы космонавт терял его, ожидая, пока коллега закончит работу на единственном ноутбуке.
По сравнению с другими системами станции лэптопы относительно недороги, поэтому на их количестве не экономят. Если члену экипажа нужен компьютер для выполнения задачи — будь то анализ данных эксперимента или запись наблюдений — он должен находиться в пределах мгновенной досягаемости. Это особенно важно в условиях, когда на комплексе одновременно проводятся десятки научных экспериментов, а экипаж работает по строгому расписанию.
Итак: более десятка ноутбуков на человека — не роскошь, а важная необходимость для стабильной работы и безопасности космического комплекса.
Зачем они нужны?
Функции, которые выполняют эти устройства, можно разделить на несколько основных категорий:

• Контроль работы систем станции. Лэптопы служат основным интерфейсом для взаимодействия с бортовыми компьютерами МКС. С их помощью экипаж контролирует системы жизнеобеспечения, ориентацию станции, энергоснабжение и другие критически важные функции. Без них управление станцией было бы невозможно.
• Научные эксперименты. МКС — крупнейшая орбитальная лаборатория, где проводятся сотни исследований в области биологии, физики, материаловедения и медицины. Ноутбуки используются для сбора, обработки, архивирования и передачи на Землю данных, а также для управления экспериментальным оборудованием.
• Инвентаризация и логистика. На станции хранятся тысячи единиц оборудования и расходных материалов, необходимых для выполнения ремонта, пополнения запасов и проведения «уборки». Лэптопы помогают вести учет, отслеживать остатки и планировать доставку грузов.
• Коммуникация и документация. Космонавты используют ноутбуки для видеосвязи с Землей, ведения бортовых журналов, отправки отчетов и даже общения с родными через защищенные каналы.
• Личное использование. Отдельные компьютеры предназначены для частных нужд экипажа: просмотра фильмов, ведения дневников, прослушивания музыки, чтения или общения в интернете через буферизованные соединения. Все это помогает справляться с изоляцией. Кроме того, космонавты работают над личными проектами: кто-то ведет блоги, пишет заметки или занимается фотографией, используя ноутбуки для обработки фото и видео — это важно для поддержания морального духа в космосе.

Для отдыха используются только те ноутбуки, которые подключены к изолированной сети. Это исключает риск заражения вирусами, как это случилось в 2007 году, когда на одном из устройств обнаружили компьютерный червь Gammina.AG. После этого NASA усилила меры кибербезопасности и установила антивирусы.
Что чаще ломается?
На первый взгляд, компьютеры на МКС похожи на те, что мы используем на Земле. Это так и не так. Уже на ранних этапах эксплуатации станции стало ясно, что обычная техника не всегда надежно работает в космосе. Поэтому пришлось сертифицировать и модифицировать ноутбуки, чтобы они выдерживали невесомость, космическую радиацию, перегрузки и вибрации при старте ракеты. Эти устройства должны быть прочными, производительными и совместимыми с программным обеспечением станции.
Функционирование в космосе предъявляет к технике экстремальные требования. Несмотря на надежность большинства ноутбуков «среднего ценового сегмента», некоторые компоненты оказываются уязвимыми в условиях МКС. Вот самые проблемные компоненты:
1. Накопители. Космическая радиация, особенно протонные пробои, может вызвать сбои в элементах памяти, приводя к ошибкам записи или повреждению микросхем. В старых моделях с жесткими дисками винчестеры страдали от вибраций при запуске и перегрева при работе в невесомости. Современные лэптопы используют твердотельные накопители, которые менее восприимчивы к механическим повреждениям. Однако перегрев и проникающая радиация по-прежнему остаются серьезной угрозой.
2. Системы питания. Электромагнитные помехи и перепады напряжения на МКС представляют серьезную угрозу для аккумуляторных батарей и цепей питания. Короткие замыкания и поломки мосфетов (полевых транзисторов с изолированным затвором) — частые проблемы, которые усугубляются конденсатом, оседающим на холодных контактах.
3. Клавиатура. Частое использование в условиях микрогравитации, где пыль и частицы плавают в воздухе, приводит к «залипанию», износу и поломке клавиш и кнопки включения.
1 / 7




Обилие ноутбуков на МКС - не прихоть, а необходимость











4. Системы охлаждения. В невесомости воздух не циркулирует естественным образом как на Земле, что усложняет отвод тепла. Поэтому системы с пассивным охлаждением работают плохо. В ноутбуках с активным охлаждением вентиляторы крутятся быстрее и сильнее изнашиваются. Пыль забивает вентиляционные отверстия, что приводит к перегреву процессоров и чипов.
5. Материнские платы и микросхемы. Радиация способна повредить BIOS и электронные компоненты, созданные по готовым технологиям или стандартам COTS (Commercial Off-The-Shelf), которые ранее успешно использовались на Земле и были стандартизированы для общепромышленных гражданских приложений. Однако космическое излучение вызывает помехи в вычислениях, ошибки в работе ноутбука или даже делает компьютер полностью нерабочим.
При выборе оборудования для космоса важны надежность и устойчивость к радиации. Самые современные компоненты, построенные по нанометровым технологиям, хоть и перспективны, могут не выдержать высоких радиационных нагрузок.
Кроме того, ноутбуки «для космоса» должны быть легко модернизируемыми или заменяемыми. Это позволяет обновлять парк мобильных девайсов, десятилетиями не меняя критически важные компьютеры, встроенные в контур управления станции.
Поэтому использование «защищенных ноутбуков», созданных по жестким промышленным или военным стандартам, может быть нецелесообразным. Их особенности не соответствуют специфическим требованиям, но существенно удорожают устройство.
На МКС резервирование помогает минимизировать риски. Множество ноутбуков, находящихся «в холодном резерве», готовы заменить вышедший из строя. Программные сбои устраняют переустановкой «софта», а поломки «железа» — заменой устройства, так как ремонт и «сервисное обслуживание» в космосе невозможны.
Каковы перспективы?
Ноутбуки остаются основным рабочим инструментом экипажа МКС, однако для выполнения некоторых задач в обиход постепенно входят планшеты.
Планшеты на станции начали использовать с 2015 года. Эти устройства хорошо подходят для задач, не требующих высокой вычислительной мощности:

• инвентаризация и составление чек-листов;
• чтение инструкций и технической документации;
• ведение записей и журналов;
• обучение и тренировка экипажа;
• развлечения.

Планшеты мобильнее ноутбуков — они компактнее и легче, что особенно удобно в условиях микрогравитации, где устройства могут свободно перемещаться. Из-за наличия сенсорного интерфейса работать с планшетом пальцами проще, чем с тачпадом или мышью. Особенно это важно при работе в аварийно-спасательных скафандрах или перчатках. Кроме того, планшеты потребляют меньше энергии, что важно на МКС, где ресурсы ограничены.
Вместе с тем планшеты не могут заменить ноутбуки для управления системами станции или для сложных научных вычислений. Программное обеспечение МКС чаще всего разрабатывается под Linux, и адаптация под операционные системы планшетов, такие как iOS или Android, требует дополнительных усилий.
Кроме того, из-за того, что электронная компонентная база планшетов сделана по более современным нанометровым технологиям, они менее устойчивы к радиации и механическим повреждениям, чем сертифицированные ноутбуки.
Точных данных о полном переходе на планшеты нет, но их использование, вероятно, будет расширяться для вспомогательных задач. Например, NASA и РКК «Энергия» могут интегрировать планшеты для интерактивных инструкций или дополненной реальности, как это уже тестировалось. Однако ноутбуки еще долго останутся основным инструментом для критически важных операций из-за их надежности и универсальности.
Можно ли использовать компьютер в скафандре?
Вопрос не из легких: могут ли космонавты, надев скафандры, работать с ноутбуками в экстренной ситуации? Ответ — да, но с некоторыми нюансами. Особенно сложно это делать во время выхода в открытый космос. «Выходные» скафандры на станции, такие как EMU или «Орлан-МКС», имеют перчатки с ограниченной подвижностью, что затрудняет точные движения.
Космонавты могут использовать тачпад, но это требует осторожности; возможно, трекпойнт (маленький красный джойстик среди клавиш в некоторых ноутбуках) удобнее. Клавиатуру тоже можно использовать, но это требует навыка и усилий из-за снижения чувствительности перчаток.
Альтернативой может стать голосовой помощник, такой как Siri или «Алиса»: искусственный интеллект или набор заранее заданных команд. Чтобы облегчить работу в аварийных скафандрах, уже сейчас используются планшеты с сенсорным экраном, которые лучше управляются в перчатках. Однако для критически важных операций ноутбуки остаются незаменимыми.

[АниКей]

tass.ru

Космонавт Иван Вагнер: мечтаю посмотреть на Землю с поверхности Луны - Интервью ТАСС


Космонавту Роскосмоса Ивану Вагнеру, ставшему пятым спецкором ТАСС на Международной космической станции (МКС), 10 июля исполняется 40 лет. В апреле россиянин вернулся на Землю после второй в карьере космической миссии. В интервью ТАСС Вагнер рассказал, как еще со школьной поры шел к цели стать космонавтом и с какими трудностями сталкивался на орбите, а также поделился историями о дружбе с астронавтами, которых однажды очень выручил с помощью горячего борща

Спойлер

— Иван, ваше детство и юность прошли в буквальном смысле под ракетами, бороздящими небо, всего в 55 км от космодрома Плесецк. Какие остались детские воспоминания?
— Плесецк — закрытый город, поэтому в детстве я там ни разу не был. Но старт ракет можно было увидеть, особенно в вечернее время. Уже ближе к старшим классам мы знали, что скоро стартует ракета. Выходишь вечером, ждешь. Видел в детстве, как отделяется первая ступень от "Союза". Иногда можно было увидеть и отделение второй ступени. Для нас, мальчишек, это было как фейерверк. Детство — самое счастливое время, и воспоминаний очень много. Мой родной поселок Североонежск располагается в шести километрах от деревни, где жили мои бабушки с дедушками. Я постоянно ходил из поселка в деревню. Самые яркие воспоминания — как бегаешь босиком, купаешься.
— Дарили ли вам родители что-то связанное с космосом?
— В сельской местности тогда такого было не найти, не было даже игрушек на тему космоса. Мой день рождения попадал на пору сенокосов. У бабушки была корова, теленок, и в июле мы все были на покосе. У отца день рождения — 15 июля. Как правило, мы объединяли два дня рождения и праздновали их вечером после работы. Он был дальнобойщиком, часто ездил в командировки в Москву, Санкт-Петербург и привозил книги про космос, разные энциклопедии.
— Вы еще мальчишкой решили, что свяжете жизнь с ракетно-космической отраслью. Что вас вдохновило?
— Я очень люблю фантастику. В середине 90-х появились видеомагнитофоны и фильмы про космос. Конечно, они тоже влияли на сознание ребенка. Но на самом деле на меня больше повлияли книги, подсунутые родителями, можно так сказать. Поэтому читал про космос, интересовался. И чем старше становился, тем было интереснее.
Все это влияло, потихоньку оседало, и в 10–11-х классах у меня возникло осознанное желание связать жизнь с ракетно-космической отраслью.
— Поделитесь названиями любимых космических фильмов.
— Любимый — "Звездные войны". Я часто шучу, что пересмотрел его в детстве и поэтому пошел в космонавты. Самый правдивый — "Аполлон 13". Многие коллеги согласятся, что сценаристы не сильно приукрасили историю. Это художественный фильм, но он очень близок к документальному. Кроме того, "Интерстеллар" — фантастика, которая изначально не претендует на достоверность, но при этом там проходит "крепкая" научная теория, и смотреть интересно.
— Когда поняли, что ваша цель — именно стать космонавтом?
— После школы я поступил в санкт-петербургский Военмех на факультет авиа- и ракетостроения. На первом курсе в День космонавтики, 12 апреля, на встречу со студентами приехали космонавты, выпускники нашего вуза — Георгий Михайлович Гречко и Сергей Константинович Крикалев. И особенно Георгий Михайлович столько интересного рассказывал про космос — так захватывающе, как он это умел. Я тогда подумал, что хочу стать космонавтом. Тем более что перед глазами был пример — выпускники нашего вуза, которые этого добились. Эта мысль все сильнее и сильнее оседала в голове. По окончании вуза я целенаправленно искал путь в космос. Понимал, что нужно ехать работать в Королев инженером ракетно-космической корпорации "Энергия" и там уже искать вариант, где и как написать заявление на прохождение комиссии с целью отбора.
— В апреле этого года вы вернулись из второй в карьере орбитальной миссии. Чего больше всего не хватало в космосе и что поразило после возвращения на Землю?
— Не хватало близких — родных, семьи. Скучал по природе, так как вырос в сельской местности и с детства турист. Душа нормального не хватало. Но когда возвращаешься из длительной командировки с чувством выполненного долга, если все намеченное было сделано, то испытываешь эмоциональный подъем. Мы вернулись из космоса рано утром, была весна, вокруг степь — прохладный свежий воздух и запах полыни. Я не ожидал такого: давно не ощущал подобных запахов, забыл о них. Все это очень резко воспринималось для мозга.
— Правда ли, что на МКС, вопреки мифам, очень свежий воздух и неприятных запахов нет?
— Я бы не сказал, что свежий. Воздух на МКС — как если бы комнату долгое время не проветривали. Когда я впервые прилетел на станцию, для меня стало приятной новостью, что на самом деле каких-то резких запахов не ощущается. Да, воздух спертый, но фактически все оказалось намного лучше, чем я ожидал. Безусловно, если открыть подогретую еду или ту же банку с консервами, то появляются запахи. Кроме того, когда на "Прогрессе" (беспилотный грузовой космический корабль — прим. ТАСС) прилетают свежие апельсины или грейпфруты, мы съедаем мякоть, а корочки специально мнем, чтобы эфирные масла разлетались по модулю. Аромат очень приятный, сразу поднимается настроение.
В космосе не хватает таких простых земных вещей и особенно звуков природы. Во время первого полета я общался с супругой через месяц после старта, был май. Она говорит: "У нас сегодня такой дождь лил!" У меня в голове сразу появился отчетливый звук капель дождя, барабанящих по крыше. Я понял, как соскучился по таким звукам. На станции постоянный шум вентиляторов и один и тот же визуальный объем, если не выглядывать в иллюминаторы. Мозгу не хватает информации, каких-то раздражителей. И когда он их получает, возникают очень яркие эмоции.
— Проще ли было работать на орбите во второй раз, уже имея опыт, и довольны ли вы итогами миссии?
— Да, уже проще — прилетаешь с пониманием, что хочешь сделать и чего ждать от этой работы. Подходишь с определенным расчетом и четко понимаешь, что будет на выходе. Итогами доволен, мы выполнили вместе с Алексеем Овчининым всю программу. Трудности периодически возникали — техника ломается, но мы к этому готовы, постоянно что-то чиним. Техника работает постоянно, периодически выходит из строя. Иногда ремонтные работы даже интереснее. Иногда приходится поломать голову, в этом есть вызов. А когда починишь — испытываешь удовлетворение, потому что и на Земле все рады. Значит, работа была проделана не зря.
— Поломки и постоянная замена комплектующих на МКС — это уже рутина для космонавтов, учитывая долгий срок эксплуатации станции?
— Не то чтобы рутина, но мы к этому спокойно относимся, потому что некоторые системы работают круглые сутки на протяжении многих лет. Есть ресурсные замены, замены по отказу техники. Сломалось — будем чинить. Доложили на Землю и уже знаем, что запланированы работы и будем с этой системой ковыряться.
— Был забавный случай, когда НАСА в феврале 2024 года сообщило об утечке воздуха на российском сегменте МКС. Новость вызвала ажиотаж в СМИ. Мы попытались узнать у Олега Дмитриевича Кононенко, который на тот момент являлся спецкором ТАСС на МКС, по поводу "ЧП" на станции. Кононенко ответил: "У нас все спокойно, а что случилось?"
— Да, бывает, что из мухи раздувают слона. Утечка существует еще с 2019 года, мы ищем ее, изолируем, появляются какие-то новые микротрещины. Это неприятно, но не так страшно. Насколько я знаю, пару недель назад Алексею Зубрицкому и Сергею Рыжикову удалось найти большинство микротрещин, и утечка на МКС почти полностью изолирована. Пять лет каждый экипаж потихоньку вкладывал в эту задачу свои силы, и наконец ее доделали.
— В ходе этой орбитальной миссии состоялось историческое событие — первая в вашей карьере внекорабельная деятельность (ВКД), которая продлилась 7 часов 17 минут.
— Выход в открытый космос, безусловно, яркое событие полета. Все космонавты хотят сделать это. К данному мероприятию начинаем готовиться еще на Земле. За месяц до ВКД стартует предварительная подготовка, а за две недели приступаем к сборке оборудования, инструментов, проверяем системы скафандров. Так что готовимся к выходу основательно, а не так — ребята, все, завтра мы в космос!
До дня выхода были переживания, а в день выхода я уже сосредоточился и пошел целенаправленно работать, максимально сосредоточенно и аккуратно, чтобы ничего не пропустить. Я был так сосредоточен на рабочем процессе, что не получилось расслабиться и получить удовольствие от пребывания в открытом космосе. Да, очень красивые виды, закаты, рассветы, но ты полностью погружен в работу, чтобы выполнить задачу и при этом соблюдать безопасность.
— Ради каких эмоций и впечатлений вам бы хотелось вернуться в космос в третий раз?
— Мне было бы интересно принять участие в экспедиции в качестве командира экипажа. Опять же, очень хотелось бы полететь на новом корабле — ПТК, который сейчас создается в России. Тренажер для этого корабля уже появился в Звездном городке. Скоро мы вернемся из отпусков и обязательно начнем на нем работать. Также, надеюсь, в скором времени у нас появятся тренажеры для Российской орбитальной станции (РОС).
— Впереди долгая профессиональная карьера. Есть ли у вас заветная мечта?
— Совсем скоро, 15 июля 2025 года, исполнится 50 лет с момента начала проекта "Союз — Аполлон". Проект стал мощным импульсом для разрядки международной напряженности. Расскажите о сегодняшних взаимоотношениях космонавтов и астронавтов на МКС.
— Мы хорошо общаемся с астронавтами и понимаем, что от каждого из нас зависит здоровье и жизнь каждого из членов экипажа. Видим друг друга на подготовке, пересекаемся в Звездном городке и в Хьюстоне, поэтому общение довольно дружеское. Мы астронавтам помогаем, они нам помогают, что-то подсказываем друг другу. Таких примеров много. Вот Суните Уильямс и Нику Хейгу выход в открытый космос сделали, а мы разогрели борщ и харчо, принесли американцам горячего супа. Потому что знаем — коллеги уставшие и замерзшие после ВКД. Ребятам приятно, они рады — ну и хорошо.
В первом полете со мной и Алексеем Овчининым был астронавт Крис Кэссиди. С Крисом мы вместе при помощи манипулятора выполняли захват приходивших кораблей. А когда астронавты уходили на ВКД, мы с Дагом Херли их полностью одевали, потому что у американцев скафандр нельзя надеть самостоятельно и нужна помощь. То есть я оказывал коллегам полную помощь при шлюзовании.
Или, например, Крису нравится наш кофе с молоком. Я один раз угостил его этим напитком перед выходом в открытый космос. Выход прошел удачно. И родилась традиция — Крис каждый раз прилетал попить нашего кофе с молоком, а потом счастливый отправлялся совершать выход в открытый космос.
— Вы — идейный вдохновитель и организатор первой в своем роде байдарочной экспедиции "Путь предков" по древнему торговому пути из Великого Новгорода к Белому морю, которая стартует 26 июля. Как родилась идея?
— Греблей я занимался с детства. В первый поход отправился в 12 лет и с тех пор, даже находясь в отряде космонавтов, старался отправиться в поход хотя бы раз или в два года. Идея организации экспедиции, посвященной историческому наследию Русского Севера, у меня возникла уже давно — в 2015 году. Уже перед полетом на МКС я пришел к мысли, что этот маршрут надо не просто преодолеть в рамках туристического похода, а подробно рассказать читателям о различных его участках, местах Русского Севера, который я часто фотографирую с борта МКС. Таким образом родилась идея экспедиции — реконструкции старинного водного маршрута, соединяющего Ладогу и Белое море, по которому когда-то шли новгородцы. Протяженность маршрута составит 1500 км. По итогам экспедиции мы планируем снять документальный фильм.
— Готов ли ваш организм к таким нагрузкам спустя считаные месяцы после возвращения с орбиты?
— Это мы узнаем только после начала экспедиции. Сейчас я делаю все, чтобы максимально подготовиться. В ходе реабилитации упор идет на мышцы, которые больше всего задействованы при гребле. В байдарках мы будем проводить восемь-десять часов, соответственно, эту нагрузку должна выдерживать спина. Поэтому очень много упражнений делается на закачку мышц спины, пресс. 

[свернуть]