По тропе ЧСВ-2. Новые альтернативы.

[Тор]

Примите и прочтите :oops:
Марсианская гонка
или Человек на Марсе в 198... году.

Точка бифуркации 1. Январь 1966 года.
Королев не умирает на операционном столе. Его спасает молодой хирург, проходящий стажировку у академика Петровского. Из больницы Королев возвращается совершенно изменившимся – и внешне и внутренне.

В первый же день дома СП попросил жену срочно пригласить к нему Гагарина. Уговоры жены отложить это на потом, когда окрепнет, спокойно отмел.
Гагарин появился через полчаса, запыханный и радостный. «Сергей Павлович, как мы рады, что вы снова в строю, как мы за вас...» Королев не дал ему продолжить.
-   Так, Юра, садись, есть серьезный разговор. Нина, давай коньяк.
-   Сережа, да тебе ж нельзя.
-   Я сам знаю, что мне нельзя,  давай быстрее.          Юра, ты мне как сын, знаешь сам. Сейчас я тебе расскажу то, что не рассказывал никому.
Гагарин сидел за столом и ничего не понимал. Королева трудно было узнать – ввалившиеся щеки подчеркивали огромный лоб. Волосы побелели. Зато речь стала спокойной и почти хладнокровной. Никогда ранее СП не обращался к Гагарину на ты  и не называл Юрой, хотя самому Гагарину иногда этого и хотелось.
-   Тебе никто не говорил, что я перенес клиническую смерть? Никто. А я тебе скажу – меня не было в этом мире какое-то время. Мы с тобой коммунисты и вроде не должны верить в загробный мир, но я где-то побывал. Сейчас попробую тебе объяснить, Юра. Хотя нет, я себе сам не могу этого объяснить никак, но я точно знаю, что я видел будущее.
Юра, сынок, это страшно даже сказать – там нет нашей страны, нет СССР.
Гагарин сидел потрясенный и подавленный. Он почему то сразу и безоговорочно поверил СП, как верил ему всегда до этого. Еще он почувствовал себя маленьким Юркой, каким помнил себя еще в довоенном детстве, когда дед рассказывал ему на вечерней рыбалке страшные деревенские были.
А Королев продолжал свой страшный рассказ.
-   Вместо СССР – Россия и Украина и остальные, все врозь. И вроде, Юра, это связано с тем, что на Луне мы так и не побывали
-   Да что вы говорите, Сергей Павлович, да мы ж...
-   Молчи, Юра, это еще не все. Самое страшное впереди. Ни тебя, ни меня в этом будущем нет. Со мной то все ясно, а вот ты вроде погиб в авиакатастрофе. Люди тебя помнят и любят, но все равно стали слагать разные небылицы типа, что пьян ты был или что тебя инопланетяне забрали или что тебя в психбольнице прячут.
Гагарин молчал. Замолчал и СП.
-   Выпей. Почему я тебя позвал, Я знаю, что делать. Мы не должны безвольно отдаться судьбе. Надо добраться до Луны и тогда история пойдет по другому.
Теперь слушай меня внимательно. Ты знаком со схемой нашей экспедиции на Луну, мы ее недавно утвердили. Она была разработана с целью максимального обеспечения безопасности космонавтов. Для этого мы полным ходом строим лунную ракету Н-1. Ты с ней тоже знаком. Но у нас с этой ракетой возникли большие трудности и я уже вижу, что мы не успеем к 1970 году. Не успеем, значит проиграем. А проиграем не только мы с тобой, а вся наша страна. Поэтому я покопался в старых своих вариантах и нашел один, который позволяет обойтись без суперракеты. Есть прикидки по полету на ракете Челомея. Ты ж в курсе, что в прошлом году УР-500 совершила два удачных старта. Но! Тут есть то, для чего я, собственно,  тебя и пригласил. Надежность этого проекта очень низка, Юра, сказать так прямо, то вероятность погибнуть выше, чем вероятность вернуться на Землю.
-   Сергей Павлович, я готов хоть сейчас лететь.
-   Юра, как раз в тебе я и не сомневался ни минутки, но ты мне нужен не только как космонавт, ты будешь моим представителем среди всех космонавтов. Понимаешь, это дело настолько опасное и ненадежное, что я не смогу рассказать всю правду до конца даже в ЦК. Ты подумай и скажи.
-   Подумал. Готов на все.
-   Тогда продолжим. Вот вкратце схема полета. Ты стартуешь, ну допустим не ты, хотя для себя я сразу решил, что первым полетишь ты. Ладно, будем называть космонавтов просто по номерам. Космонавт номер один стартует с Земли в лунной кабине. Для этого придется еще оснастить УР-500 хорошим разгонным блоком. Летишь прямо на Луну. Садишься. Выходишь и втыкаешь  флаг и телекамеру в грунт. Снимаешь себя и кабину. Возвращаешься и спрашиваешь у Земли, все ли хорошо дошло и видно. Если плохо, повторяешь, но только один раз. Снова возвращаешься и ждешь сеанс связи. До этого, через сутки после твоего старта, стартует двухместный корабль  7К с космонавтом номер два. Он идет в облет Луны. Не на орбиту спутника Луны, Юра, а в облет. Для выхода на лунную орбиту, а потом старта с нее у нас нет запаса топлива. Только облет. Мы здесь на Земле все время уточняем его траекторию. После твоей посадки рассчитываем координату вашей встречи и посылаем тебе вставки для БЦВМ. Ты вводишь полученные данные и взлетаешь с Луны на орбиту вокруг нее. Траектории так рассчитаны, что ты летишь как бы впереди, а космонавт №2 тебя догоняет.
-   Сергей Павлович, вы ж нам рассказывали, что скорость для отрыва от Луны гораздо ниже, чем с Земли.
-   Да, да, Юра, вот в этом самое главное. И самое опасное. Никакой стыковки не будет. В момент наименьшего расстояния между кораблями космонавт №1 выйдет из своей ненужной лунной кабины. Он включит твердотопливный ускоритель и максимально уравняет скорости. Также у него будет пистолет с тонким фалом. Космонавт №2, пролетая мимо, подхватит космонавта №1 или зацепит его фал и втянет его в корабль. Далее возвращение на Землю.
-   Ничего себе, да это же цирк.
-   Не просто цирк, Юра, а цирк на дроти. -  Королев внезапно для себя перешел на украинский язык.
-   А если не получится встреча.
-   Если не получится встреча, то в запасе будет еще одна попытка. Мы запустим через двое суток после тебя космонавта №3 в двухместном корабле. Но лучше бы все получилось в первый раз, так как ускоритель у тебя будет только один. Эта вторая  попытка будет последней. После нее закончится воздух. Теперь ты понимаешь, насколько все опасно?
-   Понимаю и готов лететь.
-   Тогда иди отдыхай и подумай, кого можно привлечь. Пока никому ни слова. Никому.

Королев после ухода Гагарина лег на диван, ему было очень тяжело. « То что я задумал – авантюра. Но и сидеть сложа руки нельзя. Для чего то ж меня оставили в этом мире. Он снова вспомнил рассказы жены об операции. Академики уже опустили руки и ничего не могли сделать. Аппарат искусственного дыхания не мог помочь – патрубок просто не вставлялся в рот пациента. Челюсть Королева, сломанная на допросах в НКВД а 1938 году, срослась неправильно и рот у него широко никогда не раскрывался. Проверить до операции никто не догадался – бардак обычный. СП уже находился за гранью – наступила клиническая смерть. Спас его хирург из Харькова, находившийся в клинике на стажировке. Обычным молотком он отрихтовал патрубок и вставил в рот больному...


Точка бифуркации 2. Май 1969 года.
 Королев лежит на больничной койке. Хмурый взгляд в который раз скользит по стенам надоевшей больничной палаты. «Видно в этот раз уже точно не выбраться. Жаль...» Тяжелые мысли были прерваны медсестрой: «К вам важный посетитель. Ненадолго»
Заходит незнакомый полковник. СП пригляделся к погонам, которые были плохо видны под белым халатом. Вроде КГБ. На морде плохо скрываемая довольная улыбка, не вяжущаяся с больницей.
-   Сергей Павлович, извините, решили прямо к вам, важнейшее сообщение, перехват о полете Аполлона-10.
-   Давайте, давайте!
-   Читайте и радио включайте, скоро последует сообщение.
Последних слов Королев уже не слышал, он впился глазами в текст: «....... после расстыковки и проведения всех маневров, положенных по программе испытаний.......     разделение посадочной и взлетной ступени лунного модуля....... Первая команда на разделение не прошла. При повторной ступени разделились, и в тот же момент взлетная ступень, в которой находились астронавты, начала вращаться с очень большой скоростью. Сернан на миг растерялся. Ему показалось, что они падают на Луну. Частота пульса обоих астронавтов увеличилась вдвое. Стаффорд отключил автоматику, взял управление на себя......попытка, еще одна...... и эта попытка оказалась неудачной....... Стаффорд принял решение остановить вращение включением основного двигателя....... угадать не удалось. ........... Беспорядочно кувыркаясь, лунная кабина направилась в сторону от Луны и от орбитального блока с астронавтом Янгом...  Связь еще работает»
Королев поднял глаза, полковника уже не было. Что то он там про радио говорил, ах да, надо включить, американе молчать не будут. Так и есть, Голос Америки уже сообщал, что произошла внештатная ситуация. Специалисты разбираются с происшествием. Мы ожидаем новых вестей из Хьюстона...
-   Только б они не погибли, хватит уже смертей, - подумал Королев. Он вспомнил Комарова и кошмарный апрель 1967 года. Это был первый запуск лунного корабля.  Затем не менее кошмарный январь 1968 года, когда прямо на старте  погибли Терентьев и Малков – взрыв УР-500. Вспомнил и трагическое лето 1968 – космонавты Чеконин и Вихорев погибли во время взрыва разгонного блока на земной орбите.
СП снял телефонную трубку и позвонил в КБ.
-   Ну что там с Аполлоном? – спросил он у Бушуева, тот всегда был в курсе всех космических событий.
-   Сергей Павлович, видно совсем плохо у них дело. Кабина уже неуправляема и удаляется.
-   Так, мы им ничем помочь не можем. Давай собирай всю команду и быстро ко мне. И Гагарина тоже – хоть из-под земли.
Шанс у меня есть, малюсенький такой шансик. Успеть бы... до окончательной остановки мотора.
Собрались быстро. Соседнюю палату Королеву давно освободили под рабочий кабинет. Коллеги хоть и сдерживались, но шум был приличный – все обсуждали «очередные жертвы космоса», как завтра напишут все газеты, и наши и не наши. НАСА только что сообщило, что топлива на борту лунной кабины больше нет. Все.
-   Итак, товарищи – Королев открыл совещание. События трагические, но всем ясно, что они открывают нам калитку. Не ясно на сколько остановят свою программу американцы, но то, что остановят – это точно. Наш последний испытательный облет Луны завершился, наконец, удачно. Лунный корабль вроде тоже неплохо испытали на земной орбите. Можем лететь, надо только изготовить еще два «Протона». Один у нас есть.
Гагарин попросил слово.
-   Я готов лететь сам.
-   Юрий Алексеевич, никто из присутствующих не сомневается в вашей преданности и готовности отдать жизнь за престиж Родины, но мы на это никогда не пойдем. Когда будет готов второй «Протон»?
-   К августу, Сергей Павлович.
-    А третий?
-   В ноябре только.
-   Американцы в июле не полетят, это точно, но к октябрю могут уже со всеми проблемами разобраться. Надо рисковать. Если Гагарин не возражает, то полетим без третьего корабля. Как ваше мнение насчет августа- сентября, товарищи?

—

4 сентября 1969 года стартовал космический корабль Заря, пилотируемый Гагариным. После старта с земной орбиты, ТАСС сообщил, что «корабль направился в сторону Луны».  Вскоре с земли стартовал корабль Заря-2 с Леоновым на борту.  Полет Гагарина проходил успешно, а вот у Леонова не заладилось с системой ориентации. Вместо одной коррекции орбиты пришлось делать аж три.
Посадку Гагарин осуществил успешно. На ручном управлении. Да автоматического и не было – экономили на всем. Упрощали. Роль человека возросла несравнимо. Риск увеличился тоже, но странное дело, все космонавты были этим довольны и даже горды. Мы снова превратились в летчиков – говорил Попович. Мы не манекены!
Гагарин вышел на первую ступеньку и проверил телекамеру. Включил. Сигнал пошел на  Землю. Мы вас видим, Юрий Алексеевич. Вся Земля вас видит.
Все было штатно до самого отлета. В момент запуска  взлетный двигатель взорвался. Гагарин погиб почти мгновенно. Никаких цирковых номеров с переходом из лунной кабины, летящей по лунной орбите, на корабль Леонова, который летел с гораздо большей скоростью, не понадобилось. Леонов вернулся на землю один.
Американцы полетели аж в декабре. На этот раз все у них получилось.
Но было ПОЗДНО!!!
На Земле уже бушевала грандиозная кампания. Примерное содержание «Первый космонавт Земли первым достиг Луны. Героическая гибель Гагарина. Советский Союз бла-бла-бла. Социализм бла-бла-бла. Коммунистическая партия бла-бла и т.д.»
Никсон ушел в отставку. Победил кадидат, который пообещал полет на Марс через 8 лет. Американцы прекратили воевать во Вьетнаме и резко сократили военные расходы. Полились на космос деньги невиданные. Фон Браун ни в чем не знал отказу. Программу Аполлон тихо прикрыли. Советские представители только посмеивались и заявляли туманно, что, мол посмотрим, кто будет первый на Марсе. Королев умер в январе 1970 года, изношенное сердце просто отказалось работать. Его место занял Глушко. Планы его были грандиозны. Но марсианскую программу Брежнев ему не подписал. Вызвал и сказал: «Хватит. Никуда не летим. Но гонку изображаем. Денег нет абсолютно».
Так оно и вышло. Штаты затратили колоссальные средства. Сатурны-5 стартовали один за другим. Все руководители постоянно подгоняли свои команды – помните, как советы нас обставили! Донесениям разведки, что в СССР почти не ведутся работы по полету на Марс, никто не верил. Вы, мол, и в прошлый раз так говорили. Были  собраны на земной орбите несколько тяжелых межпланетных кораблей и, наконец, в 198... году начался полет на Марс. Через три года астронавты вернулись. СССР дипломатично поздравил соперников, мы мол и так знали, что жизни на Марсе нет и делать там нечего.

—

На экране компьютера появилась страничка «Апокрифы, появившиеся после смерти Гагарина»
-   Гагарин из переговоров с Леоновым понял, что тот летит по нерасчетной траектории и подхватить его он не сумеет. Поэтому он сам подорвал кабину.
-   Гагарин при посадке на Луну затратил слишком много топлива, на взлет его не осталось.
-   Гагарина похитили инопланетяне.
-   .................и т.д.
Алексей Архипович выключил компьютер. (Кстати, интернет в результате марсианской гонки появился в 80-х годах.).
-   Странно, что нет такого апокрифа: «на лунной кабине Зари-1 не было никакой взлетной ступени». Очень странно – подумал Леонов.

ЭПИЛОГ

После полета Гагарина авторитет Советского Союза в мире возрос. В 1970 году Косыгин принудил Насера и Голду Меир к переговорам в Ташкенте. Был подписан мир, Синай возвращен Египту. Войны 1973 года не было. Топливного кризиса тоже не было. Дождь из нефтедолларов на СССР не пролился.
Советский Союз все равно развалился в 1991 году.

[Liss]

Коллеги, мне не кажется, что на каждую альтернативу нужно заводить отдельную тему. Да и вообще какая-то нерациональная трата сил...

[Дмитрий Виницкий]

Я бы в первую тему поместил. но она закрыта :wink:  А потому:

Я проснулся, разбуженный лёгким ветерком, шелестевшего циновками в окнах. Ночь прошла без снов. Собственно, весь вчерашний день, можно было отнести к  сновидению. Однако, понятно, что это было наяву.  Присев на кровать, я на миг задумался,  что сделать сначала – умыться и искупаться в море, или наоборот.
Вода была бескрайне прозрачной и непривычно голубой. Сотни рыбешек и прочих созданий заполняли пространство вокруг меня. Водоросли казались декорациями из синего пластика. Плавая в теплом океане,  я усмехнулся, что вовсе не ожидал морских купаний, направляясь в Женеву.  
За неделю до этого, мне позвонил знакомый журналист из «Асахи», который поинтересовался, не хочу ли я, встретится с группой моих читателей, работающих в ЦЕРНе, во время предстоящей поездки в Европу. Конечно, мои познания о работе этого центра не были глубже среднего человека, раз-два в год, слышащего о нём в новостях. Тем не менее, предложение меня заинтриговало. Побывать в столь знаменитой организации, чью деятельность некоторые расписывали как подготовку к концу света, мне было интересно. Хотя бы для того, чтобы похвастаться, при случае, перед сторонниками таких взглядов. А они среди моих знакомых были.
Итак, я прилетел в Женеву ранним утром январского воскресенья. Джулиан, пресс-офицер центра, встретивший меня в аэропорту, удивил, сообщив, что жить я буду там же, и что, аэропорт находится в паре минут езды, так, что самой Женевы мне сегодня не увидеть. Карточка с моим фото у него была при себе, поэтому мы прошли внутрь сферического дома-глобуса без формальностей. Спутник мой был интригующе молчалив, пояснив, что меня ожидает специально выделенный человек из проекта адронного коллайдера. Сумка моя была унесена невозмутимым то ли клерком, то ли охранником, сказавшим, что она будет ждать меня в моём номере. В открывшихся дверях лифта я увидел освещенный белый тоннель, высотой в трёхэтажный дом, и улыбающегося Паоло Брегги, моего итальянского агента.  
- Добро пожаловать, Акира-сан! Это будет не последний сюрприз сегодня! – Сказал по-японски Паоло. Я, конечно, знал, что он занимается ещё чем-то, кроме издания японских авторов, но что он работает в ЦЕРНе, не мог даже предположить.
Препроводивший меня пресс-офицер, кивнув, скрылся за створками уезжающего лифта.
Итак, добро пожаловать в наши владения! – Повторил, уже по-английски  Паоло, и мы направились к массивным дверям, возле которых был прикреплён старый телефонный аппарат с диском, привлекший моё внимание.
- А, это один из наших раритетов, привлекающих внимание посторонних – пояснил Паоло – но я ещё раз гарантирую вам удивление, посильнее этого!
Вы меня собираетесь аннигилировать?  – Спросил я, пока мы прошли довольно тесным коридором, в зал, перегороженный каким-то оборудованием с бесконечными кабелями и возвышающимся на уровне глаз помостом, на который вела довольно широкая лестница без перил.
- Нет, но Вы, кажется, начинаете догадываться. – Усмехнулся агент-физик и начал подниматься по лестнице к массивному белому овалу-коридору с  дверью в конце. Набрав код и поднесши к сканеру карточку, Паоло открыл дверь в маленькую комнату со столом и несколькими стульями, холодильником и второй дверью, самой обыкновенной, на этот раз в торце.
-  Вы собираетесь поселить меня тут? – Сострил я, ожидая объяснений, и оказался очень близок к истине. Паоло рассмеялся и распахнул вторую дверь в ослепительный пейзаж с белоснежным пляжем и тёмно-синим морем, с искрящимися барашками мелкой волны под сине-фиолетовым небом. Я присел на предусмотрительно подвинутый стул. Очевидно, опыт у Паоло уже имелся. Было совершенно ясно, что видимое мной – абсолютная реальность, не какое-то чудо проекционной техники, Пальмы шевелились вровень с порывами бриза, обдувавшего помещение через проем. Услышав звук наливаемой в стакан жидкости, я машинально взял в руки шипящую колу со льдом. Она оказалась с виски. Очень своевременно, подумалось мне, наверное, у него и нашатырный спирт имеется.
- Итак, Добро пожаловать на Венеру! – Провозгласил итальянец, хитро осматривая моё состояние. – Надо признаться, Вы хорошо держитесь!
Уточнение, что это Венера, планета, совершенно иначе представлявшаяся мне до этого, снова повергло меня в глупую улыбку - это ещё и машина времени?
- Нет, нет, никакой машины времени. - Снова угадал мои мысли Паоло. – Просто с момента обнаружения факта, что она пригодна для человека, всеми вовлеченными сторонами, было признано за благо помалкивать.
Я прикончил напиток, и немедленно получив второй, стал слушать далее.
- У Вас будет ещё куча времени, чтобы всё понять и выслушать тысячи пояснений, я пока очень коротко введу в курс дела. – Продолжил мой собеседник, жестом приглашая наружу.
- Самая первая русская станция опустилась в море. Хотя до этого ей пришлось пролететь через ад верхних слоёв атмосферы. Я не глубоко разбираюсь в космонавтике, зато хорошо знаю физику. – Говорил Паоло, пока мы спускались по дощатым ступенькам, вниз от выбеленной стены в коричневой скале с дверью, через которую вышли. – Через плотные и горячие облака на большой высоте практически не проникает солнечный свет. То, что тут светло, вызывается свечением ионизированных нижних слоёв горячего покрова, отражающего солнечное излучение. Если вы слышали о суперротации – вращении атмосферы Венеры с большей, чем сама планета скоростью, то она-то во многом и спасает ночную сторону от холода, охлаждая дневную. Сутки длятся ровно 24 часа. Самых обыкновенных, земных. Жёлтая составляющая спектра тут меньше, от того и непривычный оттенок неба и всего остального. Как только стало ясно, что у Человечества имеется вторая и комфортная, а я вас уверяю, это очень комфортная планета без зимы, инфекций,  и непроходимых джунглей и пустынь, ураганов и землетрясений, заинтересованные в сохранении стабильности на Земле государства, решили до поры, скрыть это от большинства.  От того и прекратились полёты на Луну. Слишком дорого было совмещать исследования безжизненного спутника с освоением цветущей планеты. Сначала сюда прилетали немногие корабли со специалистами. Это была дорога в одну сторону. – Я безмолвно продолжал слушать самую настоящую лекцию. - Вы тут встретите много известных людей, считающимися умершими. Причем, не только космонавтов. Здесь нужны были выдающиеся умы. И мы их получили. С 1987-го, с запуска русской «Энергии», сюда перестали летать грузовики. Того веса, который был объявлен упавшим в океан спутником, хватило для доставки сюда технологического фундамента для любого производства. Тут есть заводы, которые строят не только автомобили и самолёты, но и космические корабли. Первый межзвёздный корабль уже в пути. Его пилотирует экипаж «Колумбии». Многие технологии приходят на Землю отсюда. И то, что мы так легко попали сюда, пройдя через портал, тоже результат общего труда тут. Мы не могли себе позволить ставить такие опыты на Земле.  Сама по себе энергетика такого перемещения не очень велика, но требуются большие затраты для первичного подключения. С пуском коллайдера мы смогли замаскировать эти расходы. И теперь можем свободно переходить сюда и обратно. Подходит время сообщить это землянам. Хотя это случится и не послезавтра. Поэтому, собственно, мы и приглашаем сюда людей, чьё мнение и творчество нам может послужить в этом процессе. И потом, у вас тут масса читателей. Вас тут действительно любят.
Это всё было вчера. Я обнаружил свою сумку с ноутбуком в предоставленном мне бунгало. И не удивился, когда компьютер без проблем подключился к самому обыкновенному беспроводному интернету, самому земному, несомненно, по содержанию.
Я вылез из воды по лестнице на дощатый пирс, на котором за накрытым скатертью бамбуковым столом, два немолодых, но крепких и неуловимо знакомых человека, склонились  за кофе над шахматной доской. Увидев меня, они широко заулыбались, и встали ко мне навстречу.
- Акира-сан, наконец-то! – Протянул мне руку высокий старик. – Меня зовут Джон Кеннеди, ждём Вас в гости любое время, Мерилин будет страшно рада!
- Юрий. - коротко представился второй. И, пожимая мою руку, Гагарин, ещё шире улыбнулся.

[ааа]

Приятный стиль изложения, грамотный русский язык. Прямо не верится, что Д.Виницкий может так изъясняться.

[Дмитрий Виницкий]

А по сути?

[Leroy]

Остроумно!  

[Дмитрий Виницкий]

По материалам форума!

[Зомби. Просто Зомби]

А по сути?

По сути, больше всего наводит на мысль о "жизни после смерти" :mrgreen:
Когда, по одному известному высказыванию, еще до космической эры, все хорошие астрономы попадут на обратную сторону Луны (которая тогда еще не была ни разу сфотографирована)
Жаль не помню автора :mrgreen:

[Salo]

Спасибо! Прочёл с удовольствием.
В отличии от тоскливой реальности, успокаивает и вселяет надежду.
Высокотехнологический Рай. :wink:

[Бродяга]

А по сути?

Отлично написал, я, например, никогда не умел писать прозу "с привязкой".

 По сути прав Зомби, "вариант рая".

[Дмитрий Виницкий]

Больше никого не интересует?

[Shin]

Больше никого не интересует?

Интересует-интересует Афтар, пиши ищо!!!  
Очень симпатишно получилось, на мой взгляд

[ЧСВ]

Отлично написано!  

[hcube]

А по сути - почему не как в 'Сети Нанотех'? Если технологический базис помещается в 200-300 тонн, зачем  ВООБЩЕ его куда-то тащить? Закопался под ледовый щит Антарктиды - и все, никто никогда тебя не найдет. В общем, за стиль изложения пять, а за техническую сторону три с минусом ;-).

[Бродяга]

А по сути - почему не как в 'Сети Нанотех'? Если технологический базис помещается в 200-300 тонн, зачем  ВООБЩЕ его куда-то тащить? Закопался под ледовый щит Антарктиды - и все, никто никогда тебя не найдет. В общем, за стиль изложения пять, а за техническую сторону три с минусом ;-).

Я бы сказал круче, за техническую сторону ЕДИНИЦА.

 Технологический базис это ещё и люди, причём не только "светила", а целая куча специалистов по "частностям".

 С другой стороны, это же ФАНТАСТИКА, так что оценку надо выставлять за "весё изделие".

 Тут я выскажу аффтару претензию, — А ПОЧЕМУ НЕТ БАБ И КРОВОПРОЛИТИЕВ?

[Дмитрий Виницкий]

Вообще-то, идея предназначалась для детектива о серийных убийствах в "Раю для избранных", затесавшимся туда инопланетянином, опасающемуся открыития портала в его цивилизацию. Детектив с Земли, посланный для тайноно расследования, должен был высдедить его, и застрелить в схватке. Но где мне уж. Некогда!

[Бука]

Написано хорошо, но стех.точки зрения...

Вместо одной "Энергии", а это всего тонн 30пн  на Венеру я бы упоминул тысячи номерных "Космосов", безымянные засекреченные ПН некоторых STS и "Титанов".

Все равно хорошо.

Кстати, давно никто не пинал мою писанину - http://zhurnal.lib.ru/p/ponomarenko_o_n/stars.shtml

[serb]

Отлично, Винницкий!
Прочитал с удовольствием.

PS Элвис не умер! Он просто улетел на небо!

[Зомби. Просто Зомби]

Вообще-то, идея предназначалась для...

Вах!
Ну ее нафик, эту работу, бросай все, садись писать! :mrgreen:

[serb]

Ну, раз такая пьянка, то и я поучаствую :-)
Отрывочек:

20:30 Мск
Окололунная орбита
ЛОС «Селена»

Кэбот, с полотенцем в руке, смотрел на экран из-за Настиной спины. Мужику было нехорошо. Лунник пёр на станцию, как «КамАЗ» (ну, или какие там у Боба в Америке «Кенуорты») на легковушку. Хотя соотношение масс тут было, конечно, обратным.
-   Тормози, камикадзе ненормальный! Тормози!
-   Спокойнее, Боб. Мальчик учится.
-   Да он нам сейчас всю станцию разнесёт!
-   А тебе что – жалко?
-   Эхм... Не очень. Скорее – неприятно.
-   Нервы, Боб, нервы. Хотя в чем-то ты прав. Уж больно... Тормози, придурок!!! – как хорошо, что голосовой канал она успела отключить. На экране довольно реалистичное – да что там, слишком реалистичное – изображение «Козявки» пыхнуло четырьмя звёздочками вспомогательных движков и зависло – сикось-накось, с полуметровым смещением относительно стыковочного узла.
-   Мы всё ещё живы. Это радует, – Боб перехватил полотенце и протёр опухшее ото сна лицо, – Что-то Сергей с ним очень круто. Впрочем, узнаю военную школу. Правильная жизнь новобранца – один сплошной стресс и ненависть к сержанту. Правда, потом их даже не надо просить ставить саржу пиво в баре, сами угощают – если, конечно, они его раньше не убьют. Или он их.
-   Стресс стрессом вышибают. Пьетро что-то совсем скис. Вот Сергей и решил развлечь его маленько.
-   Это-то понятно. Уххх... Какой манёвр. Нет, Настя, нас, пилотов, хоронить ещё рано. Пока в космос выпускают таких, как мистер Пицца – мы всегда заработаем на свой кусок хлеба. Возможно, даже с маслом.
-   Угу. Только не забывай, что Серёга отключил у него «Курс ». С «Курсом» он прошёл бы как по ниточке. Если кто и лишит нас хлеба – так это автоматы. Так. Отходит... тормозит... Сейчас будет совмещать осевые.
-   Согласен. Я, честно говоря, удивляюсь, как во время кризиса  ни вы, ни мы не порезали пилотируемые программы к дьяволу в пользу автоматических станций.
-   Думаю, всё дело в атавизме. Остался какой-то ген – от той рыбы, которая первой вылезла из моря на берег, он и не даёт нам сидеть спокойно, – Кэбот усмехнулся, к Дарвину он относился скептически, но возражать не стал. Настя продолжила, –  А вообще – нам повезло, что вы тогда лишили нас олимпиады. Думаю, политиканы до сих пор локти кусают.
-   В общем, да. Другое дело, что и автоматы режут с мясом. Или, вернее, пытаются. Слава Господу, пока ещё не всё ухнули в кормушку. На жратву, машины, планшеты последних моделей... Но знаешь – «середнячки» у нас потихоньку становятся силой.
-   «Середнячки»?
-   «Движение средних американцев». Они поднялись на прошлом кризисе, и сейчас стабильно имеют пять-десять мест в Конгрессе. У них это один из основных стержней программы – благо простого американца. А всякие заумные проекты вроде космоса или там коллайдеров – подождут. Наверное, у них этот ген атрофировался. Или, я бы сказал, искра Господня погасла. О. Есть зависание. Сейчас опять пойдёт. Удаление сто семьдесят, скорость четыре и семь. Многовато. Подсказать ему?
-   Не стоит. Пусть попотеет. И Серёга подскажет. Если надо. А по середнячкам... У нас та же беда. «Сначала построим нормальную жизнь, а потом можно подумать и о дорогих игрушках». Интересно, у кого-нибудь это получалось? Сначала выполоть все тернии, а уже потом рвануться к звёздам? Есть в истории успешные примеры такого развития?
-   Наверное есть. Швейцария? Они что-то сделали для второго «Хаббла». По-моему, главное зеркало. Впрочем, даже если считать это рывком к звёздам – и у вас, и у нас для такого пути маловато швейцарцев. Так. Пошёл на второй круг. Узел в центре, крен... нормальный.
-   «Поворачивает! На возвратный курс лёг!» – «Алису в стране чудес» Настя иногда включала на спикеры. Кэботу нравилось – игра слов полуторавековой (или «всего» полу-, если иметь в виду не книгу, а звуковую постановку) давности позволяла лучше въехать в тонкости русского языка, а Насте приходилось обращаться к английскому оригиналу, чтобы объяснять кое-какие тонкие моменты. Что, соответственно, было полезно уже для её инглиша, – Да куда ж он гонит-то!
-   «Посльедний парник!» Есть! Попал. Хорошо попал. Сколько там? Метр в секунду?
-   Нет, поменьше. Где-то ноль девять. Три фута. В общем, возможно, нам пришлось бы бежать за скафандрами. А может, и нет. Для первого раза неплохо, углы, по крайней мере, выдержал. Но стыковаться в реале я ему не дам. Пусть даже не просит, – двое профессионалов обменялись понимающими улыбками.
-   До чего же приятно ощущать себя крутым. Кстати, Настя, труба у тебя в каюте сегодня опять не протекала?
-   Ну вот, сбил романтический настрой. Вроде нет. Хотя при такой стыковке – не знаю, как с целостью узла, а вот трубу от такого сотрясения точно прорвало бы снова.
-   Как ты говоришь? Тернии?
-   Они самые.

21:00 Мск
Луна, Океан Бурь
База «Аристарх»

-   Эхм. Ну, я, в общем, верю, что станция уцелела, – Пьетро выглядел совершенно несчастным. Несмотря на плюс двенадцать в жилом отсеке, спальник с плеч был скинут давным-давно, чёрные волосы слиплись от пота, – Молодец. Правда, молодец. Для первого раза – просто отлично. Ещё пара-тройка... десятков таких тренировок – и можно пробовать стыковаться «в железе». Но пока – если тебе действительно придётся взлетать самому... и если при этом ещё и автоматика действительно откажет – попроси Настю, чтобы она подобрала тебя на «Союзе». Надёжнее будет.
-   Извини, Сергей, у меня этого курса не было. Ручной стыковки.
-   Я знаю. Его и не должно было быть. Для того чтобы это действительно стало необходимым – нужен отказ автоматики сразу и «Козявки», и «Союза» плюс эээ... потеря работоспособности меня и Насти одновременно. Слишком много проблем – всех и сразу. А то, чему тебя учили – взлёт и формирование орбиты – ты сделал отлично.
-   Спасибо. Я ведь не настоящий космонавт, – итальянец всё-таки переживал.
-   Ну да. А скафандр на стройке нашёл. Извини, опять анекдот. Не надо ложной скромности – космонавт ты вполне настоящий. Просто на орбите пилоты вроде меня уже как бы не в меньшинстве. Вон, у американцев на околоземных станциях – на двоих пилотов четыре исследователя, у нас на втором «Мире» чуть похуже – один чистый пилот, один исследователь с сокращённой лётной подготовкой и один чистый спец, вроде тебя. Ладно, топай в гамак. Взмок ты сильно, возьми одну грелку из резерва, укутайся поплотнее. И температурку ненадолго повысим, только простуды нам и не хватало. Пара киловатт-часов в банках есть.
Сергей чуть увеличил температуру подаваемого воздуха, с постепенным снижением после часа прогрева. Заряд аккумуляторов потрачен не зря. Энергия энергией, дефицит дефицитом, а киснуть в течение трёх суток подряд совсем не дело. Завтра прогон по всей телеметрии внешнего хозяйства, не соскучишься. А там и до утра недалеко. Нужен реактор, как же дико он нужен...
Итальянец, судя по всему, был того же мнения. Сидел он почти в той же позе, что и четыре часа назад, но выглядел уже значительно живее. И после стресса его тянуло поболтать. Третьяков, естественно, не возражал.
-   Скажи, Сергей – а вот почему экспедиции начались без уже установленного реактора? Почему его не посадили сразу? Тогда мы смогли бы работать более эффективно. Да и прокладки на «Вероне» может, и не пришлось бы менять – если бы температурный режим поддерживался? Я не жалуюсь, просто очень холодно ночью.
-   Эхм... Вообще-то реактор действительно хотели ещё полгода назад закинуть, в первую смену.
-   Не хватило денег?
-   Вояки забрали. И основной, и резервный.
-   Вояки?
-   Военные. Морская разведка. Радиолокатор на спутнике, для поиска корабельных группировок, – Сергей чуть не ляпнул «потенциального противника» – вбитые в подкорку штампованные фразы так и рвались на язык, но итальянец мог и не понять юмора, –  Энергии такая штуковина требует много, а солнечные батареи не поставишь – орбита низкая, «лопухи» сильно тормозят об атмосферу. Ну и, понимаешь, понадобилось срочно группировку таких спутников вдвое увеличить.
-   Зачем?
-   Не знаю.
На самом-то деле всё было понятно, напряжение на морях копилось уже давно. Как и на суше, и в воздухе. Да, кстати, и на орбитах – безликих «Космосов», которым вместо номеров можно было спокойно навешивать погоны, стартовало в пару крайних лет как бы не столько же, сколько за предыдущие десять. Причём, если считать по массе – то и за все двадцать. Но вдаваться в эту тему Третьяков не собирался.
-   Видимо, у военных какие-то свои соображения были. Достаточно веские.
-   Никогда не любил военных – извини, Сергей, к тебе это не относится. А теперь ещё больше не люблю. Теперь это, можно сказать, личное.
-   Ну, что делать. Нас любить не обязательно. А конкретно меня – конкретно тебе – вообще противопоказано, – оба хрюкнули. С ориентацией и у того, и у другого всё было тип-топ, скорее даже, трах-тибидох. У Третьякова период загонно-засадной охоты на юбки, правда, остался в холостяцко-курсантском прошлом – загнал одну такую... себе на беду. Пришлось, как пишут классики, переходить от экстенсивного пути развития к интенсивному. А вот итальянец оправдывал национальную репутацию почти до самого предстартового карантина, – Нас достаточно кормить – и немного бояться. Это я о чужих военных. В смысле – другие страны должны военных твоей страны немного побаиваться. Совсем немного. Только чтоб войну начинать было страшновато. Любовь – это так... из области несбыточного. Если нас полюбят, как, скажем, в тридцатые – можем невзначай и до Берлина дойти...
-   Вот поэтому и не люблю. У нас в Италии тогда, в тридцатые, знаешь ли, дуче был. И тоже... Берсальеры, дух Рима... Ещё хорошо, что я не немец...
-   Это да. Был бы немец на твоём месте – вот тогда бы я со своей любовью попал.
-   Но у вас тогда тоже был тоталитаризм!
-   Это, друг мой, разговор сложный и «не для сейчас». Это надо поллитру на стол выкатить, грибочков, селёдочки.
-   А потом драка обязательно.
-   Оп-па. Это откуда такие точные сведения?
-   Когда я  в четырнадцатом готовился в первый раз ехать в Россию – ещё  не в Королёв, а в геохимический институт, тогда мы «Верону» только разрабатывали – мне мама принесла книжку, «Как выжить в России».
-   Представляю себе.
-   Да уж. Перепугался я страшно. А когда приехал – понял, что там, в книжке, всё несколько преувеличено.
Эту тему Сергей тоже решил замять. А то мало ли что там для запугивания таких вот отправляющихся в дикую страну пьетров написали. Слово за слово – можно невзначай и подтвердить какую-нибудь гадость. Да и док Абрамов просил, точнее, настоятельно рекомендовал, о политике особо не дискутировать. И, кстати, шутить поменьше, н-да... Абрам – это голова. Абраму палец в рот не клади. Сергей, например, не положил бы. Пьетро тоже, видимо, получил подобные рекомендации насчёт политических тем. Но успокоиться не мог.
-   Сергей, ты же говорил, что в войне участвовал, так? А стрелять в людей тебе доводилось?
-   Бог миловал, – вопрос вроде безопасный, да и душой, слава богу, кривить не надо. Если Чечню не вспоминать, конечно, – я ж извозчиком был. Туда – обратно. Много раз.
-   И орден за это дали? – Пьетро ткнул из-под спальника в стену над головой Сергея
-   Это? Это не орден. Это гвардейский значок. Память. Об армии. Хотя орден тоже дали.
-   Но ты же не стрелял?
-   А в армии далеко не все стреляют. Иногда нужно просто таскать через горный хребет грузы и людей. А хребет высокий. Три кэмэ. Для гружёного борта – почти предел. И вообще, по сравнению с вертолётом в горах здешние посадки – курорт. Ни тебе ветра, ни тебе тумана или метели... Ни тебе обстрелов, кстати. А там... Но ничего, обошлось. За это и орден.
На чём военную тему и замяли, вернувшись к вопросу – почему нельзя всё-таки подготовить всё заранее, и прилететь в относительно комфортные условия. Сергей пытался было объяснить на пальцах – но «пальцы», в смысле, жизненный опыт, оказались разные. Что такое «ремонт» и что такое «дача»,  и с какими проблемами связано проведение первого и строительство второй, объяснить итальянцу оказалось трудновато. Всё-таки, ближайший аналог нашёлся – в глубине десятилетий.
-   Ну, вот смотри. Строил твой дедушка дом. Если бы он сразу задумал отгрохать, как ты говоришь, палаццо – не получилось бы, верно? Особенно если он не миллионер?
Пьетро кивнул – не миллионер, мол. Тут, правда, была тонкость – миллионером дедушка всё-таки был – если считать в прежних итальянских лирах. Но объяснять русскому тонкости нумизматики тех времён было намного дольше, чем просто согласиться. Третьяков продолжил, ободрённый:
-   Ну вот. И пока скопил бы он всю сумму до копейки – обязательно нашлось бы, на что потратить. Так что он у тебя совершенно правильно всё делал. Прямо, как мы. Сначала маленький домик, бытовка. Потом он туда переехал, так? И начал строить потихоньку. Подвёл электричество, завёз камни... Мы сейчас как твой дедушка – сарайчик построили, поселились – и давай камешек к камешку класть.
-   Сергей, это же было во время дедушки. Шестьдесят лет назад. А сейчас всё по-другому. Сейчас, если строят дом, а не снимают квартиру, просто берут кредит, нанимают строителей... И для этого не обязательно быть миллионером.
-   А строители, что характерно, мы сами. Не наймёшь же зелёных человечков местных. И кредит никакие инопланетяне нам не дадут.
-   Ты умеешь говорить замечательные комплименты. То с сантехниками сравнишь, то со строителями.
-   А что? По-моему почётно. Вот будет тут постоянная база, закопанная в землю, тьфу, в Луну, с системой тоннелей, с куполами, с залами подземными, как у Хайнлайна, – Хайнлайна Пьетро читал, что и подтвердил частыми кивками, – а на местном кислородном заводе, на главном шлюзе – титановая табличка. Из местного, замечу, титана. И там первой же строкой – «Завод имени нженера-химика доктора Пьетро Тоцци». Согласно русской традиции.
-   Не только русской, – улыбнулся, уже прогресс.
-   Ну, вот видишь. А вот мне даже этого не светит. Вот именем Сашки Залётина, командира нашей первой экспедиции, наверняка главную улицу... или главный тоннель назовут. А мне, как всего-навсего пятому – не, без шансов.
Пьетро принялся горячо возражать против такой несправедливости. Как это так: инженеру, получается, целый завод, а командиру – ничего. Это неправильно! Распалился, замахал руками. Даже про холод забыл. В общем, через десять минут сошлись на названной в честь Третьякова энергостанции. Благо принимать, перегонять и подключать реактор предстояло как раз русскому. Хандру у итальянца как ветром сдуло. Чего Третьяков, собственно, и добивался.
Засим пошли спать.