Страдания по РОСС

[АниКей]

argumenti.ru

Дмитрий Рогозин рассказал, как одним выстрелом поразить тысячу солдат противника - Аргументы Недели

Об экс-главе Роскосмоса Дмитрии Рогозине последнее время слышно, в основном, из сводок из зоны специальной военной операции. В эти дни он участвует в отражении контрнаступления украинских войск в Запорожье, находясь, по его словам, на передовой, со своим народом. О том, в чем заключается его миссия в СВО, а также в каком ключе должна, по его мнению, развиваться сейчас космическая отрасль, мы поговорили с ним во время его кратковременного визита в Москву.

Спойлер

– Что такое частная военная компания (ЧВК), мы за последние месяцы узнали очень хорошо, а что такое ЧВПК – частная военно-промышленная компания, которой вы руководите в зоне СВО?
 – Мы, можно сказать, являемся связующим звеном между многочисленными разработчиками необходимых для фронта технологий и армией. У нас же много Кулибиных среди военных и гражданских инженеров. Но система так устроена, что быстро воплотить их уникальную боевую технику в жизнь очень сложно. Например, человек создал новую оборонную систему, к примеру, РЭБ (средство радиоэлектронной борьбы), или пеленгатор, или новый беспилотный летательный аппарат (БПЛА). Но он не знает той двери, за которой его примут, выслушают и проведут боевую апробацию его изобретения. Поэтому одна из задач, которую я принялся решать еще осенью прошлого года, когда я почувствовал нехватку инженеров-волонтеров в войсках и катастрофическую нехватку в армии их интеллектуального продукта, – это пробить им дорогу к фронту. И мы это реализовали. Находясь на фронте, изучая особенности современной вооруженной борьбы, мы осуществляем обратную связь военных с инженерами. Даже создателям штатной техники, которая используется на фронте – беспилотников «Ланцета», «Орлана» и других необходима такая обратная связь, поскольку ситуация на передовой не статична с военно-технической точки зрения, противник тоже постоянно применяет какие-то новшества. Кстати, наш противник на Украине еще с 2014 года стал работать с частными разработчиками, многие их которых раньше занимались исключительно гражданскими технологиями. Возникла потребность в перевооружении ВСУ, и они стали делать это очень активно. Например, тогда при использовании алгоритмов, разработанных инженерами США, была создана автономная система управления боем «Крапива» (программа позволяет интегрировать средства разведки, управления и огневого поражения в единое информационное поле — Авт.).
 «Спутниковой навигации уже нет»
– Можете привести пример новшеств, которые требуется вводить по мере появления новых технологий у противника?
– Если, скажем, год назад можно было вполне управлять беспилотниками с помощью спутниковой навигации ГЛОНАСС, GPS или других систем, то сейчас в нашей лаборатории в Донецке инженеры Военно-технического центра извлекают из системы управления беспилотников все, что связано с такой навигацией. Потому что если что-то от нее остается, то «прошивай» – не «прошивай», БПЛА выше семи метров не взлетит, а если взлетит, то будет обнаружен противником и системой РЭБ. В результате его или подавят навсегда или, перехватив управление, перетянут через линию фронта. Поэтому спутниковой навигации в условиях противостояния средств РЭБ армии России и противника уже нет, должна быть другая система передачи данных на БПЛА и совсем другая система определения своего местоположения на местности.
– И что же это за система?
– Система, которая работает по аналогии с космическими звездными датчиками, только вместо опорных звезд у беспилотников – как минимум три ориентира на земле, к примеру, излучина реки, какая-то возвышенность, террикон, поле особой конфигурации – то есть все то, что не является быстро переменным в ландшафте местности. «Увидев» это сочетание своими средствами технического зрения, беспилотник «идет» дальше по заложенному в его карте маршруту. Год назад этого в системах управления дронов еще не было, а теперь и наши, и украинские дроны используют преимущественно подобные системы, а не спутниковую навигацию.
– Сейчас у нашего руководства появилось понимание необходимости использования разработок Кулибиных? Вам помогают?
– На днях опубликован указ президента об образовании президиума Коллегии Военно-промышленной комиссии России. Я еще несколько лет тому назад предлагал это сделать для обеспечения оперативности и повышения персональной ответственности при принятии решений о подготовке оборонной промышленности к мобилизации. Сейчас этот указ позволит как главному заказчику в лице Минобороны, так и аппарату Правительства России принимать оперативные решения по открытию работ в интересах создания крайне востребованной на фронте техники. Однако особый порядок принятия на вооружение инициативных работ частных инженерных компаний до сих пор не разработан. Я тесно сотрудничаю с коллегами в аппарате Правительства по этой теме и надеюсь, что скоро мы услышим о принятии и такого решения.
– Расскажите, что вашей компании удалось внедрить за последние полгода?
– У нас есть несколько готовых к применению машин. К примеру, коптер, который мы будем использовать в качестве ретранслятора. У него есть возможность достаточно долго находиться в одной точке, и на него не действует РЭБ противника. Ретрансляция сигналов осуществляется им на другие БПЛА словно с радиовышки - выше применяемого противником поля действия радиоэлектронных средств подавления сигнала.
– У противника тоже есть такие?
– У них дроны управляются с помощью спутников группировки StarLink Илона Маска. Если взять все трофейные дроны, которые мы сбили, на каждом из них вместо плоской крыши — антенны StarLink. Эта система позволяет управлять дронами в любой точке и в любое время. Поэтому они летают на большие дистанции, преодолевая до сотен километров. Мы тоже разработали свой вариант ударного беспилотника, который будет летать на сотни километров вглубь территории противника, определяя свое местоположение через заложенную в «голову» карту местности, о которой я уже вам рассказал. У него достаточно высокая боевая грузоподъемность. Детали раскрывать пока не буду.
– Он может обходить РЭБ?
– Он способен проскочить зону ПВО и РЭБ на большой скорости без включения антенн и передатчиков, будучи практически невидимым для врага. Лишь пройдя опасную зону, он раскрывает свои камеры- «глаза», чтобы привязаться к местности и начать поиск целей. В «голове» у него забито множество «жирных» целей: танки и артиллерия западного и советского производства и многое другое. Это как раз одна из тех работ, которую нам удалось выполнить за счет «обратной конверсии», используя изначально гражданскую разработку для военных целей.
  Дрон на леске
– Подобные гражданские изделия, наверное, требуют серьезной переделки?
– Этим занимаются наши инженеры. Но есть другая продукция, которая поступает на фронт большим потоком благодаря волонтерам. Это коммерческие коптеры, закупаемые в основном за рубежом. К примеру, привозят на линию фронта аграрные дроны для опыления полей. Они почти бесполезны, поскольку сразу становятся жертвами РЭБа. Еще осенью мне рассказывали, как наши донецкие бойцы-мудрецы привязывали к дрону-разведчику рыболовецкую леску, чтобы украинцы, перехватив управление, не могли перетащить его на свою сторону. Так и ходили с ним, как с воздушным змеем (улыбается). Чтобы этого не было, все гражданские машинки надо, во-первых, полностью «перепрошивать», во-вторых, обучать работе с ними операторов. Их мы тоже готовим сами, – подготовили в нашем боевом учебном центре около 120 операторов дронов, которые в ходе обучения вместе с инструкторами выезжали на боевые позиции и корректировали огонь донецкой артиллерии. Но их все равно не хватает, для фронта необходимы десятки таких центров как наш, да и потери несем, – на прошлой неделе ранили двух наших операторов... Дай Бог парням здоровья.
– Кто те люди, с которыми вы работаете, опишите примерный среднестатистический портрет.
– Это как профессиональные опытнейшие военные, так и гражданские спецы, в основном молодые люди, обладающие инженерным образованием. Эти специалисты – костяк нашего центра. Вторая группа – это военные советники из числа бойцов спецназа армии и спецслужб. Они обеспечивают безопасность работы центра и его сотрудников и курсантов. Третья группа – это наше КБ в Москве. Четвертая - волонтеры, помогающие нам с логистикой и поставками комплектующих. Пятая – спонсоры, надежные люди, но не афиширующие свою помощь. Шестая группа – волонтеры-переводчики, работающие с украинскими и англосаксонскими военно-политическими и военно-техническими документами и инструкциями, а также с трофейной технической документацией. Седьмое – это наши предприятия, где и создаются изделия. Это и московские цеха по производству БПЛА и средств индивидуальной защиты, это и наша лаборатория в зоне СВО (не буду говорить где), это и заводские токарно-фрезерные цеха, где мы ремонтируем вооружение наших батальонов. Я, кстати, о них еще не сказал, а ведь это главное. Мы обеспечиваем операторами и техническими средствами пять добровольческих батальонов численностью около двух тысяч бойцов. Это очень серьезные бойцы, в массе своей – офицеры, добровольно покинувшие родной дом ради защиты интересов Родины.
– Какова численность ваших бойцов и как называется их специализация?
– Специалистов по артиллерии нового типа у нас около двухсот человек, то есть каждый десятый наш доброволец является оператором дронов. Кстати, всех людей мы бережем особо: школа операторов находится в защищенном помещении, которое может выдержать прямой удар артиллерии. Как я уже говорил, из учебного центра мы периодически вывозим будущих бойцов на боевые испытания по разведке и корректировке огня. У нас расширенная система операторов, – одну и ту же картинку видят сразу несколько наблюдателей в разных точках, – это резерв на случай, если кого-то выведут из боя.
– Как много дронов задействуют боевики ВСУ?
– У них их очень много, на несколько порядков больше, чем у нас. Мне недавно командир одного из отделений сообщил, что его позиции были атакованы целым роем дронов в количестве не менее 60 штук.
  «Машина НАТО против нас»
– То есть, у нас не хватает беспилотников?
– Не хватает.
– Кто виновен в этом?
– Давайте разбираться. Как может хватать БПЛА, если мы воюем со всем западным миром?! Мы не могли предположить, что это произойдет. Мне еще мой отец (Олег Константинович Рогозин — генерал-лейтенант, заместитель начальника службы вооружений Министерства обороны СССР – Авт.), который отвечал за всю науку в советской армии, говорил: «Не дай Бог нам воевать с НАТО!». Ведь экономика Запада больше нашей. Когда я работал постпредом России при НАТО и случился осетино-грузинский конфликт – 08.08.08 (8 августа 2008 года — Авт.), я сделал все, чтобы на три-четыре дня сдержать принятие НАТО решения по поддержке Грузии. Мне тогда это удалось, и я считаю это моей личной заслугой. В этот раз нашему внешнеполитическому ведомству, к сожалению, это не удалось, и мы получили колоссальный фронт коллективного неприятеля. Как можно было это предположить? Я могу чего-то не знать, не понимать, почему так получилось... Но фактом является то, что сегодня консолидированная машина НАТО выступила против нас. А ведь одни только Соединенные Штаты по своему экономическому потенциалу в 10 раз нас больше. Силы-то неравны, потому и приходится включать смекалку и быть дерзким, готовым идти до конца. Именно поэтому на днях я сделал заявление о возможности применения тактического ядерного оружия по скоплению войск противника. Ведь в нашей ядерной доктрине написано, когда и при каких условиях мы вправе применить ТЯО. Оно для этого и создавалось, чтобы уравнять наши силы с силами намного превосходящего нас по силе противника. Если же мы морально не готовы идти до конца в такой битве, то зачем ее надо было начинать?
– А экономические рычаги, такие, как полное перекрытие нефтяного и газового кранов, прекращение всех договоров между олигархами мы пробовали?
– Это тоже, безусловно, сыграло бы роль, но я говорю о нынешнем моменте, исходя из того, что имеем прямо сейчас. Ели мы столкнемся с тем, что против нас пойдет армада, поддерживаемая всем западным миром, мы должны быть готовы, что страна потеряет своих лучших мужчин – отцов, братьев, мужей, детей. Но есть вариант, что наша страна не положит на поле брани всю свою армию, применив тактическое ядерное оружие по наступающим силам противника. Я работал в Роскосмосе, возглавлял военно-промышленную группу по созданию стратегического ракетного комплекса «Сармат». Я гарантирую, что он прилетит куда надо, но я его не предлагаю использовать, я осознаю, что его применение – это «конец света». Но удар тактическим ядерным оружием по скоплению войск противника совершенно точно охладит горячие головы на Западе и спасет жизни наших бойцов. Если же США в ответ на это попытаются уничтожить наш Черноморский флот, то мы уничтожим их силы в Европе, при этом избегая дальнейшей эскалации, способной перерасти в глобальный ядерный конфликт. Но только надо наконец понять, что ядерное оружие – это оружие, а не страшилка для особо нервически настроенных наших блогеров, то и дело пугающих Запад красными линиями и при этом ни на что не влияющих. Хватит уже болтать, пора побряцать оружием.
– Можете расшифровать, что такое тактический ядерный удар, чем он может быть опасен?
– Тактическое ядерное оружие предназначено для поражения крупных целей и скоплений сил противника на фронте и в ближайших тылах. Тротиловый эквивалент у тактических боезарядов небольшой и обычно не превышает одной килотонны, но этого достаточно, чтобы одним выстрелом из ствольной артиллерии поразить тысячи солдат противника и его сотни боевых машин, которые сейчас готовятся напасть на нас. На сем война и закончится. Но на такой шаг надо решиться. Если же по каким-то неведанным мне причинам такое решение в принципе не рассматривается, то у нашей страны есть масса иных способов быстро завершить противостояние с ВСУ, которые ничего не стоят без массовой подпитки западной техникой. Она перебрасывается по нескольким маршрутам: через тоннели, порт, мосты. Это стационарные объекты, их координаты нам известны с сантиметровой точностью. Чем разнести их в клочья, легко преодолев ПВО и ПРО противника, тоже есть. Я вам даже подскажу, если кто запамятовал. Речь идет о возможности применения стратегического ракетного оружия в его неядерном исполнении. Его мощь будет такова, что объекты будут разнесены в крошку, которая вторым ударом превратится в пыль. Может все же начнем использовать всю нашу мощь для скорейшего достижения победы?
  Где наша «Сфера»?
– Если бы у нас была такая же большая группировка спутников, как у США, нашим воинам было бы сейчас гораздо легче воевать. Кто-то ответит за срыв этой программы?
– НАТО использует не только американские, но и европейские спутники, а у нас – только те, которые позволил нам построить Минфин с Минэком...
– Вы были инициатором создания многофункциональной орбитальной группировки «Сфера», которая могла бы сейчас поддерживать наши беспилотники, но ее не дал разработать Минфин?
 – В свое время, когда стало ясно, что StarLink – это не столько про бизнес, сколько про глобальную связь в интересах Пентагона, я делал несколько заявлений, прямым текстом просил, чтобы в правительстве согласовали «Сферу». Меня переубеждали, говорили: «У нас оптоволоконная сеть, наземный интернет, мы сейчас проведем его к каждой школе, а то что вы предлагаете, – это дорого и не нужно». Я им говорил, что они не видят дальше своего носа, – наша страна может остаться без необходимой, прежде всего военным, спутниковой группировки, но меня не слушали. Теперь вы сами видите, как серьезно мы отстаем, – на орбиту выведен только один демонстрационный образец спутника системы «Сфера» - «Скиф-Д».
– Но хоть какие-то спутники связи у нас имеются?
– Есть. Несколько больших спутников связи на геостационарной орбите и некоторое количество низкоорбитальных спутников. Всего у нас более 160 космических аппаратов на орбите. Теперь вы понимаете, почему я 5 марта 2022 года запретил запуск в космос на нашей ракете-носителе аппаратов европейской спутниковой группировки OneWeb? Вместо создания своей группировки спутников мы помогали создавать европейскую! Меня упрекали, что я сорвал выгодную сделку... Да, сорвал, но замедлил развёртывание спутниковой группировки, которая бы сейчас дополнительно обеспечивала связью подразделения противника!
– OneWeb после этого договорился об отправке своих спутников фирмой-конкурентом Илона Маска...
– Это так, но вряд ли он будет выводить их с рвением.
   «На войне понял, что многого не знаю»
– Вы говорите, что в Москве не надолго. А вообще ваше присутствие на линии фронта обязательно? Я намекаю на серьезное ранение, которое вы получили 21 декабря в ресторане Донецка...
– Без меня там не справятся. Я это знаю и говорю на полном серьезе. Я там нужен. Там мой народ, и я должен быть с ним. «Чего я туда поперся», – спрашиваете вы меня? А я ведь не мальчик, мне в конце декабря будет 60 лет, для меня это уже третья (!) война. На первую я попал в 1992 году, мне еще 30-ти лет не было. А сейчас другая ситуация, – я понял, что, несмотря на опыт, многого не знаю. Пошел как-то со снайперской винтовкой укрощать одного польского пулеметчика, – как будто первый раз на войну попал. Когда начался прилет современных польских мин, оказалось их не слышно совсем... Если не слышишь, значит в тебя летит, когда слышишь свист, – мимо.
– Вашего опыта, по идее, должно было хватить, чтобы не попасть под бомбежку в ресторане.
– Понимаете, я на Донбассе воюю. И у меня нет возможности ради личных праздников и годовщин покидать фронт. В тот день мы были на полигоне, обучали группу снайперов, потом поехали в гостиницу, где я жил еще в октябре, зашел в номер переодеться, снял камуфляж, спустился вниз встретить премьера Хоценко (на тот момент председатель правительства ДНР Виталий Хоценко – Авт.), и тут – первый прилет. Всего было семь прилетов высокоточных снарядов. Шестой и седьмой вошли в землю в 12 метрах от меня и не разорвались.
– То есть, вы еще и за стол сесть не успели?
– Нас было всего 14 человек, телефоны были выключены, мы соблюдали все меры предосторожности. Я анализировал потом ту ситуацию. С моей стороны одна ошибка была: я недооценил себя в глазах врага. Я приехал как рядовой боец, думал: «Я уже не на госслужбе, кому я нужен?» Контрразведка мне потом сообщила, что по мне работала агентура противника, на протяжении четырех дней за мной следила. Еще у противника ритуал есть: убивают в какие-то праздники. Например, удар по штабу Росгвардии они нанесли в день основания Росгвардии, когда все собрались на встречу, Крымский мост подорвали в ночь после дня рождения нашего президента, меня вот в день рождения решили «поздравить». Они постарались бы меня ликвидировать в тот день в любом месте, где я бы ни находился. Зря они так поступили. Убив моих товарищей и ранив меня, они меня очень сильно разозлили и мотивировали. Теперь это личное. Напомню, что боевой расчет установки Caesar, из которой, скорей всего велся огонь, был выслежен по космическим снимкам и уничтожен.
– Шпиона удалось вычислить?
– Вычислили.
– Можете рассказать поподробнее, кто – откуда?
– Нет. Могу лишь сказать, что на фронте ликвидируют тех, кто сдает информацию противнику.
– Жестко.
– Зато я знаю жизнь не понаслышке, и когда приезжаю в Москву, захожу в кабинеты и рассказываю, меня внимательно слушают, поскольку я не готовлю надуманные доклады, а говорю, как есть, как все обстоит в реальности. Я на фронте, а те, кто должны быть здесь, продолжают кайфовать в тылу.
  О снарядах и колбасе
– Так почему же на фронте не хватает снарядов?
– Давайте поставим так вопрос: «Может ли, в принципе, хватить их на войну с НАТО?» Армия, которая до 24 февраля 2022 года позиционировала себя как армия мирного времени, неожиданно столкнулась с этим фактом. Ни армия, ни тыл оказались не готовы. Сразу обнажились все проблемы, которые раньше ретушировались беспредметным пиаром. Что со снарядами? В течение десятилетий их заказывали ровно столько, сколько требовалось для мирного времени. Аналогичная ситуация со спутниками, никто заранее не заказывал их из расчета необходимости обеспечения круглосуточного наблюдения зоны СВО. Если обобщить: мясной цех не может бесплатно производить колбасу, чтобы ей были забиты все склады, чтобы она валялась на полу и выпадала из окон. Объемы всегда производятся под конкретного заказчика, под его требования и за его деньги. То же самое касается снарядов и спутников. Сколько заказали, столько и получили. А если кто-то мне скажет, что это было не так, то пусть ждет от меня дополнительных фактов. А тут заказчик вдруг говорит: вместо 200 тысяч нам надо 2 миллиона снарядов в год. Так не бывает! Снаряд - это не только железная болванка, это еще порох, а порох – это русский лён или хлопок, который надо посеять, вырастить, причем не у нас, а в Узбекистане...
– Но ведь в публичном поле заявлялось, что снаряды лежат на складах...
– Есть стратегические резервы, которые тоже надо заполнять, потому что война может обрести характер эскалации, и понадобится еще больший расход боеприпасов. Чем дальше затягивается война, тем больше потребность в расходных материалах. Проблема в том, что под войну должна быть другая экономика, надо переводить страну на мобилизационный режим, что я предлагал еще 25 февраля прошлого года. Но... официально мы войну не ведем, до сих пор говорим о некой локальной по времени и пространству специальной военной операции... Но от этого легче не становится, – потому что всем понятно, что война то идет, нам давно надо это понять. Я говорю непопулярные вещи. Сейчас скажу еще одну непопулярную вещь про мобилизацию. Надо было ее проводить раньше – в конце мая прошлого года, а не в сентябре, тогда нам бы не выкосили младший офицерский состав в большом количестве. Погибли очень видные офицеры, сержанты. А потом еще в декабре и сейчас в марте нужны были новые наборы в армию.
Но можно было бы избежать волн мобилизации, если бы решились создавать Русскую добровольческую армию. Она бы много задач решила на фронте, стабилизировав его. И вообще, есть только две идеологии, которые могут победить украинский этнический национализм бандеровского разлива. Это советский коммунизм и русский национализм. Русские добровольцы несравнимо крепче духом противника и на фронте создают дух уверенности в победе. А это очень важно.
  «Заканчивать с МКС»
– В свою бытность гендиректором Роскосмоса вы были согласны с тем, что России нужно оставаться на МКС максимум до 2025 года, а после – переориентироваться на Российскую орбитальную станцию – РОС. Сейчас речь идет о продлении жизни российского сегмента станции. Как вы к этому относитесь?
– Я мотивации нынешнего руководства не знаю. Длительное время в официальных докладах эксплуатантов российского сегмента станции фигурировало, что МКС износилась и вот-вот посыпется, что создает угрозу жизни и здоровью экипажа. Пилотируемая космонавтика – это наша гордость, безусловно, череда подвигов. И это всегда опасная история. Я был единственным руководителем Роскосмоса, который лично возглавлял госкомиссию по пускам, то есть брал на себя личную ответственность за запуск космонавтов и спутников. Но могу сказать и другое: история подвигов закончилась тогда, когда мы перестали совершенствовать нашу технику. Мы дошли до определенного логического конца, а дальше пошли рутинные полеты. Я продавливал решение о том, что новая станция должна быть в основном автоматической, чтобы снизить участие человека, но через сопротивление консерваторов не пробился.
– Предлагали сделать станцию необитаемой?
– Почти. Моя идея заключалась в том, что космонавты должны лишь на очень короткое время прилетать на нее, обслуживать, устанавливать аппарату и сразу возвращаться.
– И при этом она должна быть высокоширотной?
– Не обязательно. Концепция высокоширотной станции была нужна, когда не было конфликта на Земле. Для жизни экипажа она сложна с точки зрения пересечения сходящихся линий магнитного поля и повышенной радиационной опасности. Для обеспечения грузами такое наклонение съедает часть полезной нагрузки, то есть уменьшает эффективность запусков к ней. Да и по функционалу себя не оправдывает: основная задача - наблюдать за полюсами, за Севморпутем. Учитывая текущую ситуацию, станция нужна как автономный носитель различной разведывательной аппаратуры. А летать она, соответственно должна над зоной наших военно-политических интересов. Всем понятно где они расположены.
– А как же наука? Ведь война войной, но человечество должно двигаться вперед, к освоению Луны, Марса. В преддверии этих полетов и планируется создать высокоширотную станцию, с наклонением в 98 градусов, где радиационный фон будет приближен к лунному.
– Какая Луна?! Нам сейчас не до Луны. Заниматься этим, не имея при этом необходимых для земной жизни спутников? С учетом нынешней ситуации именно станция с наклонением 51 градус, как сейчас МКС, позволит нам каждые 1,5 часа проходить над зоной наших повышенных оборонных интересов. То есть, видеть Украину и страны НАТО почаще, а не раз в двое суток, как после создания высокоширотной станции.
– Чем космонавты могли бы помочь сейчас спецоперации?
– Космонавты должны сейчас стать по сути военными людьми, разведчиками, инженерами. К тому же, многие из них боевые летчики, с которыми я горд быть знакомым. Они нужны там, где у нас нет робототехники для решения важных задач. А не передавать приветы школьникам и начальникам по заявкам Земли.
– Как тогда, по-вашему мнению, надо сейчас действовать?
– Заканчивать с МКС, побыстрей развивать РОС. В этом плане модуль МЛМ (Многофункциональный лабораторный модуль – Авт.), который мы запустили в 2021 году, можно использовать как первый модуль новой станции, а потом уже присоединять к нему НЭМ (Научно-энергетический модуль – Авт.) и все остальное. Еще один аргумент: из-за необходимости согласования своих действий с партнерами мы даже некоторые научные эксперименты на МКС не можем провести в том виде, как нам бы хотелось.

[свернуть]

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[йцукенг]

Моя задача - объяснить как это будет работать и функционировать, а также объяснить какие инженерные решения нужно будет принять, и с какие проблемы нужно будет преодолеть!

Раньше те же самые Веденеева с Овчинниковым так же непринужденно "объясняли", как классно будет летать на 97. Так что прав Струговец. 

[Штуцер]

Решено: Российская орбитальная станция РОС на полярной орбите — отменяется.

Станция на замену МКС будет на том же наклонении, что и МКС.

Эти творческие поиски позволили выиграть лет пять у руководства.

[АниКей]

inbusiness.kz

Одна авария изменила всё: Россия больше не может отказаться от Байконура

Новая орбита будущей станции делает пилотируемую космонавтику РФ зависимой от казахстанской площадки.
Страх все-таки победил науку в битве за новую станцию в космосе. Россия может потерять статус космической державы. Причем российские эксперты прямо заявляют о своих опасениях – Москва добровольно сдает свой суверенитет в космосе.
Россия хочет строить собственную орбитальную станцию. Поскольку у Международной космической станции (МКС), где бок о бок работают космонавты из России и США, заканчивается срок службы: в 2028 году ее хотят вывести с орбиты. Крайний срок – 2030-й. В "Роскосмосе" заверяют, что к тому времени РФ построит новую, собственную орбитальную станцию, передает inbusiness.kz.
Однако даже российские эксперты этому не верят: они считают, что во-первых, "Роскосмосу" просто нужен мегапроект под значительное финансирование, сообщает канал "Настоящее Время". Во-вторых, это нереально осуществить в условиях войны и международных санкций. Не все детали и оборудование, необходимые для постройки орбитальной станции, можно "импортозаместить".
К тому же стало известно, что "новая" орбита национальной орбитальной станции лишит Россию возможности запускать космонавтов со своей территории, пишет российский научный портал Naked-science.ru. Другими словами, пилотируемая космонавтика России без Казахстана становится невозможной.
Теперь официально: никакой полярной экзотики!
Горькая весть для российской космонавтики. Мечта о том, что российская орбитальная станция станет гордым стражем Заполярья, рухнула. Десятилетие надежд российских ученых рассыпалось в прах – с начала 2010-х годов в "Роскосмосе" часто звучала амбициозная мантра: будущая российская орбитальная станция (РОС) сможет пролетать над полюсом, что открывает невиданные горизонты для науки и новых открытий.
Но, стоило грянуть грому 27 ноября 2025 года, когда авария на космодроме Байконур на неопределенное время отрезала Россию от пилотируемой космонавтики, эта позиция чудесным образом резко изменилась. В сухом остатке – отказ от амбициозных планов и возвращение на проторенную дорожку, из-за которой даже в будущем запускать российских героев с родных космодромов станет практически невозможно.
Отказ от полярной орбиты – это не просто смена градусов, это цементирование зависимости России от казахстанского Байконура на десятилетия вперед. Ведь запускать людей в космос с российской территории возможно, только если российская станция будет находиться на полярной орбите.

"В результате запускать космонавтов с космодромов нашей страны станет довольно сложно. Отказ от полярной орбиты национальной орбитальной станции означает опору на Байконур и в будущем. Пилотируемые пуски с космодромов, находящихся в России, в таком случае будут серьезно затруднены", – осторожно пишет российский портал.

Заявление, которое огорошило всех ученых, недавно прозвучало из уст первого вице-премьера РФ Дениса Мантурова. Первый зампред правительства России во время пребывания в Индии заявил о том, что наклонение орбиты будущей российской орбитальной служебной станции (РОСС или РОС) составит "скучные" 51,6 градуса. Это равно величине наклонения для будущей индийской орбитальной станции и нынешней МКС, поэтому считается "устаревшим".
Новая позиция правительства РФ по этому вопросу выглядит как гром среди ясного неба, ведь всего 3 года назад тогдашний глава "Роскосмоса" Дмитрий Рогозин в интервью клялся, что параметры орбиты уже утверждены РАН, и дает стране "колоссальные" стратегические возможности: РОС будет гордо парить над полюсом, даруя ученым уникальные данные и утирая нос конкурентам новыми экспериментами.

"Мы уже вместе с Академией наук рассмотрели основные контуры архитектуры этой российской орбитальной служебной станции, определились с наклонением орбиты, которое даст нам колоссальный объем информации", – утверждал глава "Роскосмоса".

Тогда он с пафосом вещал и с жаром убеждал, что орбита 51,6 – это "скука смертная", пройденный этап советской космонавтики, где ловить нечего, и что только высокоширотный полет даст российской науке новый смысл. По его данным, новая российская станция на полярной орбите будет автоматической, управляться роботами, а люди там побывают только в период установки "полезной нагрузки".

"Я всегда выступал за высокоширотную, то есть полярную орбиту. Потому что на нынешней орбите с наклонением 51,6 градуса все понятно и уже давно изучено, это топтание на месте! Мы не можем дальше работать в рамках пилотируемой космонавтики, не формируя для себя задачу, которая в корне отличается от того, что уже пройдено, что уже есть у советской и российской космонавтики", – акцентировал Рогозин.

Чиновники от космоса подчеркивали полное единодушие и отсутствие разногласий в данном вопросе. И вдруг – резкий стоп-кран в ноябре.
И что же сломалось у них теперь?
Авария на Байконуре вскрыла старую рану: у России нет запасного выхода в космос. Еще летом-осенью 2025-го вера в полярный "путь" была крепка: в текущем году для уточнения "радиационных рисков" полярной орбиты туда даже запускали биоспутник "БИОН-М3".
Резкое изменение риторики произошло только в ноябре 2025 года – то есть как раз в том месяце, когда Россия из-за аварии на космодроме Байконур потеряла возможность выводить людей в космос. К слову, до сих пор "Роскосмос" никак не обозначил возможный срок восстановления инфраструктуры.
Столь мгновенное, в пределах одной осени, изменение позиции по наклонению орбиты будущей РОС вряд ли связано с данными "БИОН-М3". Дело в том, что то, насколько повышена радиация над приполярными районами Земли, замерили еще глубоко в XX веке, поэтому тут ничего нового в научном плане быть не могло.
Причина прозаичнее и страшнее: потеряв возможность пусков с космодрома Байконур, Россия испугалась и осознала цену отсутствия "запасного аэродрома": с новой траектории российских космонавтов в случае ЧП на РОС не смогут спасти иностранные корабли. Даже Илон Маск не в силах будет прийти на помощь.
Поэтому РОС (если, конечно, будет построен) запустят на ту самую "заезженную колею", по которой сейчас катается МКС, в будущем – возможно, и индийская станция. Орбита 51,6 – это трасса, где всегда оживленно.
Таким образом, позиция РФ такова: "Мы будем строить станцию там, где нас удобнее спасать американцам". Как пишет российская пресса, ситуация с потерей возможности вывода людей в космос через Байконур действительно дала ценный опыт в смысле планирования будущей орбиты РОС.
В 2010-х Россия отказалась от дублирующего стартового комплекса для пилотируемых запусков. Теперь, выбирая "старую" орбиту 51,6, РФ фактически расписывается в зависимости от американской "подушки безопасности": в таких условиях иметь станцию с людьми лучше на тех орбитах, откуда их будет проще спасать зарубежным космическим кораблям.
Наука "отдыхает" и рыдает
Но цена безопасности – "смерть" большой науки. Еще в 2022 году академик Лев Зеленый предупреждал: российская наука жаждет полярной орбиты! Среди преимуществ российской орбитальной станции на полярной орбите академик особо выделил аж три: во-первых, это глобальный обзор Земли, включая всю территорию РФ.
Во-вторых, это контроль Арктики, чего орбита МКС делать не позволяет, поскольку проходит не выше широты 51,6 градуса. В-третьих – полярная геофизика, то есть изучение загадочной физики полярных сияний, где атмосферные процессы во многом все еще не изучены наукой.
Российские академики мечтали изучать Арктику и неизученные зоны полярных сияний, а теперь получат вид, который и так транслируют на телевидении и в Интернете с МКС уже 20 лет.
А как же новый космодром Восточный? Для новой орбиты он превращается в тыкву. По данным российских экспертов, планируемое наклонение – это сокрушительный удар по новому российскому космодрому Восточный. Запуск на 51,6 градуса оттуда превращается в русскую рулетку: при аварии корабль плюхнется в ледяное Охотское море. Спасать людей из льдов не умеет никто, вертолеты в штормовую погоду не всегда могут решить все задачи.
Это означает необходимость держать на этом море спасательные суда, а иногда и ледоколы, которых нет даже в проекте. Тем более для этого нужны принципиально новые подходы, поскольку традиционно российские космические корабли не проектировали для приводнения, тем более в лед.
Пока такую систему никто даже не начал создавать. Когда РОС планировали с полярной орбитой, это не было проблемой: при наклонении около 90 градусов полет российских кораблей шел бы над сушей. Но на орбиту с наклонением в 51 градус с Восточного вывод только над сушей невозможен, так получится только с Байконура.
Получается замкнутый круг: новый выбор наклонения орбиты для РОС, озвученный Мантуровым, накрепко приковывает Россию к казахстанскому Байконуру, без которого теперь невозможно продолжение пилотируемых полетов.
Самое тревожное в этой гробовой тишине то, что об отказе от уникальной орбиты для станции объявили громко и на международном уровне, а вот о восстановлении запасной стартовой площадки для пилотируемых пусков – ни слова. В ситуации системного кризиса в российской экономике трудно исключать, что принято решение и дальше обходиться без нее. Впрочем, насколько надежно зависеть от площадки в другой стране – вопрос открытый, сетует Александр Березин, автор научных статей из области астрономии.
Похоже, передумав покорять "полюс" после первой же осечки, "Роскосмос" решил продолжить играть в "старую добрую" рулетку: надеяться, что Байконур не подведет, а в случае новых аварий, блокирующих запуски на безальтернативном Байконуре, звонить в Хьюстон и звать на помощь американцев.
Скоро будет месяц после ноябрьского инцидента 2025 года, когда авария на Байконуре временно парализовала российскую пилотируемую программу. Конечно, американские частные компании, такие как SpaceX и Blue Origin, сегодня могут доставлять на МКС людей, в том числе российских космонавтов, и небольшие грузы (и вывозить их обратно на Землю). Но станция не может справиться без Байконура. Именно "Прогрессы", запускаемые с казахской земли, играли ключевую роль в снабжении МКС топливом, водой, кислородом, продовольствием, запчастями и всем остальным для поддержания жизни экипажа и функционирования космической станции.

[telekast]

Блин. В который раз. Вот нафига там именно космонавтом наблюдать? Автомат, фотоаппарат с передатчиком это сделать не может? Или у нас тупо НЕТ таких спутников и потому надо в бочку человека с телескопом посадить и путь за планетой бдит? На этом наклонении у нас коспас-сарсат хз когда еше летал и летает. "Обоснователи", тля! И вот эти люди....

[telekast]

Айяйяй, нас будут спасать американцы, случись чего! Ужос-ужос, "патеря сувиринитета!". А индийцы, которые там же в всоей бочке собираются крутится, нас спасать не смогут? А МЫ их вот этих всех не будем случись чо, тьфу-тьфу-тьфу, спасать? Чо за бред?!

[Старый]

Блин. В который раз. Вот нафига там именно космонавтом наблюдать? Автомат, фотоаппарат с передатчиком это сделать не может?

А кто будет починить автомат, фотоаппарат и передатчик когда они получаются? 
 А если за время, пока это вот всё, изобретут новый автомат, фотоаппарат и передатчик? Пока к ним будут прилелывать новый спутник надо будет опять изобретать всё заново. 

[Старый]

Или у нас тупо НЕТ таких спутников и потому надо в бочку человека с телескопом посадить и путь за планетой бдит?

У нас тупо спутник начинает работать с третьего раза. А тут Прогрессом подвезли, Герои поставили, если не работает пинка дали, если поломался то починили, нужное заменили. А когда всё будет работать тогда можно и на спутники. 

[Старый]

Айяйяй, нас будут спасать американцы, случись чего! Ужос-ужос, "патеря сувиринитета!". А индийцы, которые там же в всоей бочке собираются крутится, нас спасать не смогут? А МЫ их вот этих всех не будем случись чо, тьфу-тьфу-тьфу, спасать? Чо за бред?!

Хрен тя, знает что за бред. Вроде ночь с пятницы на понедельник кончилась... 

[Брабонт]

Почитайте по ссылке публикации аффтара под ником Жанат Ардак. "В России скоро будут есть маленьких детей..."

[telekast]

Блин. В который раз. Вот нафига там именно космонавтом наблюдать? Автомат, фотоаппарат с передатчиком это сделать не может?

А кто будет починить автомат, фотоаппарат и передатчик когда они получаются?
 А если за время, пока это вот всё, изобретут новый автомат, фотоаппарат и передатчик? Пока к ним будут прилелывать новый спутник надо будет опять изобретать всё заново.

А на полярную рос ЗИП телепортируется. Ога. А космонавт, ессно, умеет впочинять фотоаппараты с передатчиками. Ну, и более лудший аппарат вывести стократно дороже, в довесок, или в замену старому, чем послать его же, но только в комплекте с космонавтом, стоб прикрутил на рос. Канешна, канешна. Акакжы, акакжы.

[telekast]

Или у нас тупо НЕТ таких спутников и потому надо в бочку человека с телескопом посадить и путь за планетой бдит?

У нас тупо спутник начинает работать с третьего раза. А тут Прогрессом подвезли, Герои поставили, если не работает пинка дали, если поломался то починили, нужное заменили. А когда всё будет работать тогда можно и на спутники.

Ну, те на земле мы его заставить работать проверив в рпзных эхо, безэхо, термо и вакуум камерах, на вибростендах и пр не в состоянии уже? Надо как Маск непременно в небо пульнуть. Цапцарапать, так до кровищщы! Ога